КАБАК - растение семей­ства тыквенных, с крупными листьями, желтыми медонос­ными цветами и очень боль­шими мясистыми плодами; родина К-ка - Ср. Азия; по русски - тыква.

КАБАРГА - грудная кость у птицы; от татарского «кабырга» - ребро.

КАБАРДИНЦЫ - кавказ­ский горный народ адыгей­ской языковой группы; за­нимают бассейн Верхнего Терека, который отделяет западную Большую Кабарду от восточной Малой Кабарды. До XI в.. К. были степным народом ч кочевали по южно-донецким степям, между Азовским морем и Днеп­ром; памятью их пребывания здесь осталось название реки Псио (Псёл), что на их язы­ке означает реку или воду. На Сев. Кавказ они переселились с приходом в Европу Половцев-Куманов, а Мон­голы .Золотой Орды оттес­нили их к горам, на землю Касахию. Там среди них жи­ли Казаки-Пятигоры, а так же Гребенцы до своего пе­реселения на Терек.

На Кавказе К. заслу­жили славу народа джснтлеменов, законодателей кавказских мод и традиций. Во второй половине XVI в. Кабардинский князь Темрюк стал тестем Русского царя Ивана Грозного. Он пользо­вался его покровительством и помощью в борьбе с Крым­ским ханом, но оставался не­зависимым владельцем. Вви­ду многолетних связей с Москвой, внедрение Русских в Кабарду не встретило тако­го ожесточенного сопротив­ления, как на других горских участках, но окончательное ее умиротворение наступило лишь одновременно с покорением Кавказа. До Первой Мировой воины К. не при­зывались в русскую армию и только в 1915 г. выставили иррегулярный полк конных добровольцев. В СССР К. выделены в Кабардинскую Автономную ССР с населе­нием ок. 400 тыс.

КАБАРЖИНА - острый хребет у худого скота.

КАВКАЗ - гористый край, расположенный между Чер­ным, Азовским и Каспий­ским морями и очевидно получивший свое название от скифского «Граукос» — «бе­лый от снега»; считается колыбелью белой кавказской расы. Горный хребет, покрытый вечными снегами, делит край на Сев. Кавказ а Закавказье; их общая пло­щадь 460 тыс. кв. клм. Коренное население К-за отли­чается значительным племенным разнообразием, хотя может быть поделено лишь на 5—6 языковых групп с большим числом диалектов и говоров. В степях Сев. Кавказа от глубокой древности сожительствовали сарматские и меотские племена под объединяющей властью Аорсов, Асов-Аланов и Казара. Ря­дом с ними находились и племена казачьих предков, в лице Северов, Удзов, Торков, Беренджеров и Меото-Кесаров. Северные склоны гор всегда занимали Церкеты, Адзыги, Дандарии, Аорсы с Эсседонами и Чичи. Эти народы, будучи предками современных Черкесов, Адыгейцев, Осетинов и Чеченцев с Ингушами, составляли автохтонное население гор и до­лин. В приазовских степях так же непрерывно прожи­вали Меоты, которые полу­чили свое имя от Меотиды-Приазовья. В первом веке по Р. Хр. Меотиду стали назы­вать Кесарией, а потом Казаром и Землей Касак (персидская география Гудуд ал Алэм). Отсюда позднее вышли Ка­заки Азовские, Пятигорские и Гребенские. В свою очередь, Закавказье с незапа­мятных времен занимали Колхи, Иберийцы-Грузины, Армяне и Азер тюрки. В районе озера Севан и Гокча or конца старой эры и до наших дней проживают Казаки, потомки туранской ветви наших предков, известные по всему свету производст­вом особых казачьих ковров.

По преданиям древних Эллинов к одной из кавказских гор был прикован Прометей, в наказание за то, что похитил у богов огонь и передал его людям. Вообще у Греков К. всегда славился своим богатством, а Колхи­ду они воспевали, как стра­ну «золотого руна».

К. и в наше время од­на из прекраснейших и бо­гатейших стран мира, с тучневшими черноземами Пред­кавказья, с разнообразней­шей флорой и фауной горных зон, с субтропической природой Грузии. Там раз­рабатываются изобильные источники нефти, добывают­ся уголь, соль, марганцевая руда, медь, свинец, серебро, золото. Металлообработка на К. известна с незапамят­ных времен. Там производи­лись лучшие в Вост. Европе и в Малой Азии оружие и украшения особого типа и стиля. Ею недра источают целебные воды, около кото­рых возник ряд известных курортов.

Великие империи Во­стока и Запада, Персия, Арабский Калифат, Рим и Византия вели непрерывную борьбу за овладение Кавказом и распространяли на него свои культурные влияния. Проповедь христианства началась здесь вскоре после Воскресения Христова и в IV в. Новая Вера считалась в Грузии уже государственной религией.  .

От I в. Сев. Кавказом  владели Асы-Аланы, в V в. Болгары-Угры, от VII в. Казары делили там власть с            Асами-Аланами; между годами 965 и 1015 Таманский    полуостров с Приазовьем     принадлежал киевским князьям, после чего здесь образовался центр независимого   государства с казачьим населением, которое по главному городу носило имя Томаторкани. Оно существовало до конца XII в. Потом здесь хозяевами стали Половцы и Татары Золотой Орды, а от 1475 г. - Турки.

В XVIII в. Турок начинает вытеснять Россия; в 1774 г. Турция уступила ей все Приазовье до Кубани и туда вскоре переселили с разгромленного Сичевого Низа многих Запорожских Казаков. Между 1800 и 1805 гг. Россия присоединила Грузию и прикаспийские ханства, от 1816 г началась непрерывная    война с горскими племенами, завершенная к 1863 г. насильственным присоединением к России всего горного края.

Независимость народов Кавказа стала возрождаться после русской революции 1917г., но она снова попрана советской властью, образовавшей здесь ряд автономных республик и нац. областей, зависимых от центрального правительства СССР.

Весной 1920г., после двухлетней войны, Красная армия ликвидировала и Со­юз Казачьих республик, за­нимавших Сев. Кавказ. Его присоединили к РСФСР.

КАВКАЗСКАЯ СТАНИ­ЦА - административный центр Кавказского отдела в Кубанском Крае; возникла при существовавшем раньше Царицинском укреплении; 10 тыс. жителей, Казаков и коренных иногородних.

КАВКАЗСКИЙ ОТДЕЛ - административный район в Кубанском Крае до 1920 г. с центром в ст. Кавказской; 14.300 кв. клм„ ок. 400 тыс. жителей Казаков, коренных иногородних и Немцев-ко­лонистов в станицах: Архан­гельской, Батуринской. Березанской, Брюховецкой, Дмитриевской, Дядьковской, Ильинской, Ирклиевской, Кавказской, Казанской, Кореновской, Медведовской, Новодонецкой, Новокорсунской. Новомалороссийской, Новопокровской, Сергиев­ской, Старомышастовской, Терновской, Тимошевской, Тифлисской, Тихорецкой, Успенской; в поселках: Бузиновском, Величковском, Владимировском, Воровсколесском, Горьковском, Журавском, Лосевском, Малеваном, Наволокинском, Николаевском, Романовском и в колониях: Леоновское, Шереметевское, Семеновское, Вановское.

КАВРАК или САЯН - бешмет из парчевой или иной дорогой ткани в старинном наряде Казачек; шился в талию с закрытым воротом. но без воротника, с короткими рукавами «в три четверти», из под которых выпускались широкие рукава кубелека; обычная длина К-ка - ниже колен, а особен­но парадных даже длиннее; правая пола запахивалась поверх левой; иногда носился расстегнутым на груди, открывая агатовые пуговки кубелека. Подобное название - «кубрак» встречается у По­ляков и Белорусов .для ши­рокой и короткой мужской куртки - полупальто.

КАГАЛЬНИК - 1) красная лоза, которую садят для закрепления песков; 2) две не­большие речки, левые при­токи Дона; 3) прежнее название Кагальницкой станицы или городка, где проживала семья Степана Т. Разина и где он сам был взят сторон­никами Москвы; 4) большое село в устье Дона, ок. семи клм. от Азова.

КАДАЦКОВ Иван Федосеевич (дон.) - рожд. 1871 г.; член Русской Государственной Думы третьего созыва; дома - казначей станичного Правления с низшим обра­зованием.

КАДЕТСКИЙ КОРПУС - учебное заведение с программой среднеучебного за­ведения для подготовки мо­лодежи к военной карьере; по окончании полного курса, воспитанники принимались не только в военные училища, но и в высшие школы без экзаменов. Ученики К. к-са, кадеты, от первого класса носили военную форму и проходили строевое обуче­ние. Несколько казачьих К. к-сов содержались на средства отпущенные из войско­вых капиталов; они были доступны для детей всех Казаков, но первенство приема принадлежало сыновьям офицеров, чиновников и дворян. По времени основания, самый старшей из казачьих К. к-сов Оренбургский Неплюевский, основанный в 1825 г.; следующий за ним - Омский К. к., преоб­разованный из Войскового казачьего училища в 1848 г.; затем шли Донской импера­тора Александра III К. к., с годом основания 1883-м, Второй Оренбургский К. к., основанный в 1887 г, и, нако­нец самый молодой Влади­кавказский К. к, основанный в 1901 г.

КАДУШКИН Алексей За­харович (куб.) ген.-майор происходил из рода корен­ных Терцев; род. в ст. Слепцовской 17 марта 1863 г. В г. Владикавказе окончил ме­жевые классы, а из Ставро­польского юнкерского училища произведен в офицеры; перешел на службу в Кубан­ское Войско и зачислился в общество ст. Григориполисской, но позже перешел в ст. Усть-Лабинскую по месту службы. За поимку абрека Зелимхана был в мирное время награж­ден орденом «с мечами и бантом». На Турецком фрон­те Первой Мировой войны, будучи командиром 9-го пла­стунского батальона, тяжело равен и по инвалидности уволен в Отставку в чине полковника. Участник Пер­вого Кубанского похода, в который вышел с тремя сы­новьями и тремя дочерьми; Еленой, Марией и Александ­рой - убитой в бою под ст. Егорлыцкой. Эмигрировал в Югославию и Кубанским Правительством произведен в генерал-майоры. Среди про­чих отличий награжден был Георгиевским оружием. Умер в 1931 г. и погребен на земле Старой Сербии (г. Вранье).

КАДУШКИН Михаил Алексеевич (куб.) - рожд. 1891 г. в ст.Усть-Лабинской; сотник. Первоначальное об­разование получил во Вла­дикавказском кадетском кор­пусе, но принужденный ос­тавить его,- закончил дома. С началом 1-й Мировой вой­ны поступил в Екатеринодарскую шкоду прапорщиков, по окончании которой вышел в 141 Черноморский каз. полк. С Турецкого фрон­та с полком вернулся на Кубань, начав борьбу против большевиков, а затем, с от­цом, братьями и сестрами привял участие в 1-м Куб. походе, по окончании которого переведен в 1-й Запорожский каз. полк, а в боях под Ставрополем был ранен. Эвакуирован в Югославию. Отличный танцор лезгинки, в 1927 г. с командой джигитов и танцоров уехал в США, где работал в начале в цирках, а позже маляром в Нью-Йорке. Умер от воспаления легких в 1935 году.

КАДУШКИН Николай Алексеевич (куб.) - полков­ник, род. 25 февраля 1890 г., в ст. Слепцовской на Тереке, но с отцом переселился на Кубань в ст. Усть-Лабин­скую. Окончил Воронежский кадетский корпус, а из Николаевского кавалерийского уч-ща в 1909 г. вышел хо­рунжим на службу в 1-й Кубанский каз. полк. С Ту­рецкого фронта в 1915 г. командирован на ускоренный курс Военной Академии, по окончании которого причис­лен к ген. штабу. С развалом армии - вернулся на Кубань и служил в Управлении Лабинского округа и в Штабе Кубанского войска. Эмигри­ровал в 1920 г., а из Константинополя переехал в США, где зарабатывал на жизнь став музыкантом, шофером такси. Умер 19 февраля 1967 г. в Нью-Йор­ке, где и похоронен на го­родском кладбище для бездомных.

КАДУШКИН Петр Алексеевич (куб.) - полковник, род. 1893 г. в ст. Усть-Лабинской. После Владикав­казского кадетского корпуса и Николаевского кавалерийского училища в 1914 г. про­изведен в чин хорунжего; будучи офицером 1-го Чер­номорского каз. полка на Ту­рецком фронте 1-й Мировой войны, за отличие в боях награжден орденом св. Геор­гия 4 ст. Вместе с отцом, братьями и сестрами принял участие в 1-м Кубанском по­ходе и до конца боролся про­тив поработителей Кубани. Эмигрировал в Югославию, где зарабатывал на жизнь семьи как музыкант оркест­ра. Во время Второй Миро­вой войны командир сотни в одном из полков Казачьего корпуса: разделил участь вы­данных в Лиенце казаков; в одном из концлагерей Сиби­ри, будучи больным, - рас­стрелян без суда и следствия. В США осталась семья.

КАДУШКИН Федор Алексеевич (куб.) - род. в 1904г. в ст. Усть-Лабинской. В воз­расте 14 лет, вооружившись винтовкой, с отцом, братья­ми и сестрами принял уча­стие в Первом Кубанском походе. Эмигрант в Югосла­вию, где окончил Крымский кадетский корпус. С группой джигитов ген. Павличенко уехал в Перу, а оттуда в Ав­стралию, где нашел семью, единственной из оставшихся сестер, Елены - вдовы воен­ного врача В. Баева - терско­го казака с начала и до кон­ца принимавшего участие в борьбе против большевиков в рядах кубанских казаков, - умершего в 1961 г.

КАДЫНА - толстая якорная цепь.

КАЗАК - 1) каждый отдельный представитель каза­чьего народа мн. число Казаки с ударением на последнем слоге; жен. род - Казачка; 2) у Татар и Персов, кроме этого -мужской чекмень из дорогой материи на легкой меховой подкладке, описанный в XV в. Иосафатов Барбаро (Путешествие в Тану и Персию); 3) у Русских кроме этого, - дамская одежда моды прошлого века, род плаща; 4) у Украинцев (произносится «козак») - иногда это конный солдат, иногда представитель «козачьего» социального слоя, иногда (как в их гимне), родоначальник украинской нации 5) печатный орган Казачьей нац.-освоб.    Движения (КНОД); главный редактор И. Хрипушин, секретарь редакции Т. А. Медков.

КАЗАКИ - народность, образовавшаяся в начале новой эры, как результат генетических связей между Туранскими племенами скифского народа Кос-Сака (или Ка-Сака) и Приазовских Славян Меото-Кайсаров с некоторой примесью Асов-Аланов или Танаитов (Донцов). Сообщения древних историков и географов, вместе с данными археологии, дают возможность установить довольно точно эпоху и место возникновения нашего имени в его первоначальных формах, а также непрерывность процессов метисации разно­родных племен, при созда­нии единой народности ка­зачьей и время торжества среди них славянской речи. От глубокой двадцативеко­вой древности и до наших дней звучание и начертание Казачьего имени в источни­ках подвергалось только нез­начительным изменениям. Первоначально у Греков оно писалось, как Коссахи. Так Географ Страбон называл во­енный народ, размещавшийся в горах Закавказья при жиз­ни Христа Спасителя. Через 3-4 века, еще в античную эпоху, наше имя неоднократ­но встречается в Танаидских надписях (инскрипциях), об­наруженных и изученных В..В. Латышевым. Его гpeческое начертание Касакос сохранялось до Х в., после чего русские летописцы ста­ли его смешивать с общекав­казскими именами Касагов, Касогов, Казягъ. Первона­чальное греческое начертание Коссахи дает два составных элемента этого названия «кос» и «сахи», два слова с определенным скифским зна­чением «Белые Сахи». Но название скифского племени Сахи равнозначно с их же Сака и потому следующее греческое начертание «Каса­кос» можно трактовать, как вариант предыдущего, более близкий к современному. Смена приставки «кос» на «кас» очевидно, причины чисто звуковые (фоне­тические), особенности про­изношения и особенности слуховых ощущений у раз­ных народов. Эта разница сохраняется и теперь (Казак, Козак). Коссака, кроме значения Белые Сака имеет и еще одно скифо-иранское значение - «Белые олени».

От глубокой древности и до наших дней жизнь Ка­заков связана с северо-запад­ной частью Скифии Азиат­ской. Перемещения их пред­ков в ранний кочевой пери­од позначены «торческими» курганными погребениями с одним конем. Они указыва­ют первоначальное переселе­ние в III-II в. до Р. Хр. из Закавказья на Сев. Кавказ, где их племена начали посте­пенный переход к оседлости, интенсивно внедряясь в жизнь Славян Меотиды (Северы -Плиния и Сувары - Птоломея). В результате про­цессов, которые в археоло­гии принято называть «внед­рением Сарматов в среду Меотов», на Сев. Кавказе и на Дону появился смешан­ный славяно-туранский тип особой народности, делив­шейся наряд племён, извест­ных истории под именами Торетов, Торпетов, Торков, Удзов, Беренджеров, Сираков, Брадас-Бродников и др. В пятом веке, после нашест­вия Гуннов, большинство из них оказалось между Волгой и Яиком, куда вместе с ни­ми перешли и «торческие» погребения. Распространи­лись они и в верхне-донскую лесостепь, где арабские исто­рики в VIII в. обнаружили Сакалибов, а Персы, через сто лет после них, Брадасов-Бродников. Оседлая часть этих племен, оставаясь на Кавказе, подчинялась Гун­нам, Болгарам, Казарам и Асам-Аланам, в царстве ко­торых Приазовье и Тамань назывались Землей Касак (Гудуд ал Алэм). Там же среди них окончательно во­сторжествовало христианство, после апостольской про­поведи св. Кирилла, ок. 860 г. На 35 года позднее, Кассаки Поволжья, Удзы и Торки, выполняя военное поручение Хазарского кагана, выгнали из-за Волги Печенегов и при­нудили их уйти за Донец и Днепр. При этом часть Пе­ченегов покорилась Удзам и Торкам и вместе с ними пе­реселилась на Нижний Дон.

По всему Приазовью и по Дону в то время звучала уже славянская речь. Об этом знали Греки, давшие своими свидетельствами ос­нование автору Российских Четьи Миней утверждать, что жители Приазовья «ко­их Греки Козарами, Римляне же Газарами называли, был народ скифский, языка сла­вянского, страна же их была близ Меотического озера» (по Ригельману). Казачий антропологический тип и ка­зачья разговорная речь формировались в обстановке ко­личественного преобладания Приазовских Славян, но до настоящих дней в нашем народе сохранилось много туранских физических свойств, много вкраплений туранских слов и оборотов речи, из которых самым значительны» надо признать отсутствие форм среднего рода. Не напрасно казачий язык раньше считался славяно-татарский.

То же касается и Подонских Бродников. Изученные антропологически донские погребения «начального периода существования Саркела (см.) показывают, что уже раннее население его было смешанным. В него вошли компоненты типичны для населения Южного Поволжья и Подонья» (В.В. Гинцбург, МИА 109). Речь здесь идет о том смешанном населении, в котором сов. археология предполагает Бродников (М. А. Артамонов, МИА 62). По общему мнению Бродники - неоспоримые предки Донских Казаков. Они указаны в персидской географии десятого века (Гудуд ал Алэм) на Сренем Дону под именем Брадас и известны там до XI в. после чего их прозвище заменяется в источниках общим казачьим именем.

В 965 г. Земля Касак путем завоевания попала под власть Киева. В 988 r. oна передана в управление одному из Рюриковичей, Mcтиславу Владимировичу, который после смерти отца отложился от Киева в со своими Коссаками (Косаги, Казягъ летописей) и Казарами занял подонские н донецкие степи до Чернигова. В кровавом бою Мстислав разбил под Лиственом, выступивше­го против него, киево-новгородского князя Ярослава и стал государем державы, по­лучившей название по глав­ному городу Томаторкани (у Русских - Тьмутаракань). До 10601 г. Томаторкань объе­диняла в своих границах все племена Коссаков и прости­ралась от Кубани по всему Додонью, Донцу и Северщине, включая Курск и Ря­зань. Упадок этой казачьей монархия начался с прихо­дом в Черноморские степи племенного союза Кипчаков или Половцев (1060г.,). Юг державы. Земля Касак вместе со столицей Томаторканью, еще полтора века после этого оставался незави­симым государством. Это колыбель Казаков Азовских, Гребенских, Казаков-Черка­сов, вышедших отсюда на Дон и Днепр. Жители же дентральной степной части государства, занятой Половцами. отошли в лесо-степь и продолжали бороться против них сообща с Русью, в ка­честве ее федератов (см.), верных Клобуков. В русских летописях Черные Клобуки после стали называться Черкасами и Казаками. Все они попав на Днепр, оставались там семь веков. В свою оче­редь, часть населения держа­вы Томаторканской скрылась в Крыму и запечатлена там в генуэзском колониальном уставе, как Казаки охраны колоний.

С приходом Монголов в 1223 г. Подонские Бродники оказались на их сторо­не и бились против Руси на р. Калке. Когда же по Вост. Европе установилась власть Золотой Орды (1240 г.), все Казаки оказались в границах татарской империи. Тут они пользовались некоторыми ав­тономными правами, имели во главе своей Церкви епископов Сарайских и Подон­ских и в большинстве сохра­нили свой славянский язык и христианскую веру, хотя впоследствии среди них по­явились и магометане. Под властью ханов Донские Казаки оставались до конца че­тырнадцатого столетия, а Днепровские веком больше. Те и другие должны были выполнять некоторые служи­лые и хозяйственные повин­ности.

Когда в Орде начались междоусобия Казаки, жив­шие вдали от правящих цент­ров, много страдали от свое­волия ордынских шаек. Это побудило их принять уча­стие в восстании Московского князя Димитрия. Однако, разгром войск Мамая на Ку­ликовом Поле (1380 г.) не принес освобождения для Руси и стал роковым для Казаков: Татары принудили их очистить берега степной части Дона и переселиться не только в его верховья, но и дальше на север вплоть до Камы, Сев. Двины и Белого моря. Днепровские и Пере­копские Казаки отложились от Крыма после того, как ханы покорились власти сул­тана, т. е. в конце XV в., Азовские же оставались на местах до начала XVI, а по­том, рассорившись с Турка­ми, перекочевали ближе к Северской земле. Там они объединились с общиной Казаков Белгородских.

Последними ушли от ханов Ордынские Нагайские и Ордынские Астраханские Казаки, соединившиеся с Донцами только во второй половине шестнадцатого сто­летия. От этих дат жизнь Казаков оказалась связанной с судьбами великих княжеств Московского и Литовского. В условиях постоянной турецко-татарской угрозы, яви­лась необходимость служить двум династиям: Рюрикови­чам в Московии и Гедиминовичам в Литве. Протестом против этой необходимости явилось образование двух казачьих «речных республик» на Дону и на Нижнем Днеп­ре, которые послужили крепкими очагами возрождаю­щейся казачьей независимо­сти и главными центрами объединения казачьей народ­ности.

Однако, на родную землю и в родную среду возвращались не все Казаки. Многие роды и семьи остались на насиженных за столетие местах Московии, Лит­ве и Польше. Они с готовностью служили интересам в. князей, царей и королей принимали их щедрые монаршие милости, в виде «жалований», «привилеев», земельных поместий, дворянства, шляхетства, роднились с семьями Русских, «Литвы», Поляков и постепенно растворялись в их среде. Дети и внуки казачьих эмигрантов оставались также и на далеком севере. Привыкнув к суровому климату, они двинулись небольшими группами на-восток через горы и сплошные массы изобильных лесов. Промышляя пушным зверем и покоряя местные .племена, они усвоили для московских царей огромные пространства Сибири. В первое время они еще помнили о связях с Донскими Казаками, называли себя «сынами Тихого Дона», и положив начало ряду новых военных общин, стали именоваться Казаками Терскими, Уральскими, Сибирскими, Забайкальскими и т. д. Единые по происхождении они оказались разделены огромными пространствами, жизнь их потекла по свои особенным путям. На следующем историческом этапе XVI-XVI1I вв. главная казачья масса выступает в качестве Донцов и Запорожцев, возвратившихся с Днепра на исконную Землю Касак в Приазовье под именем Казаков Черноморских в конце восемнадцатого века.

Наша древняя история пока восстановлена только в схеме и потому не раз представляется в искаженном виде, иногда по неведению, а чаще по национальным соображениям чуждых нам историков. Вместе с тем, непоколебимой остается старая точка зрения, изложенная в этнографическом труде профессора Московского университета Е. Ф. Зябловского (Всеобщая география Российской империи. М. 1807, ч. 3 стр. 16) и в учебнике русской геогфии К. И. Арсеньева, где казаки указываются в качестве особого славянскою народа, занимающего часть России, наряду с господствующими Россиянами и поко­ренными Поляками.

КАЗАКИ ДВОРЯНЕ - гражданское состояние неизвестное в казачьих общинах и республиках во время их независимого существования. Правда, доверие, уважение высокая оценка боевых заслуг в свободном обществе часто открывали Казаку дорогу к выборным постам и к некоторым экономическим преимуществам «милостию народа», но дворяне с особыми правами появились только в XVI ст. среди «царских холопов», служилых Казаков, как средство при­крепления их к кругу слу­жебных обязанностей. Исто­рик Ключевский указывает, что «в 1585 г. в Епифанском уезде 289 Донских Казаков зараз были поверстаны в зва­ние детей боярских, составлявших низший чин провин­циального дворянства, и получили там поместные наде­лы». По особым заслугам многие Казаки были наделены и крупными земельными участками со званием и пра­вами дворян-помещиков. Их роды поставляли первых кан­дидатов на должности воен­ных начальников, как в ка­зачьей городовой службе, так и в стрелецких полках - «приказах». Привыкнув к положению «начальных лю­дей», новые дворяне отходи­ли от казачьей народной среды, роднились с русским дворянством и все крепче приростали к русскому быту. Они знали, что вернувшись в казачье общество на Дону, они потеряют все приобре­тенные преимущества и потому только немногие из этой «верхушки» оказались впоследствии на казачьих ре­ках. Зато еще недавно в Воронежской, Орловской и Курской губерниях можно было встретить дворян, помнивших о своем казачьем происхождении.

С присоединением Земли Донских Казаков к Рос­сии, там установлены обще­имперские права гражданского состояния. В 1798 г. император Павел I ввел у Казаков армейские чины с присвоением офицерам дворянского звания. Казак получал личное дворянство по­сле производства в первый офицерский чин, или продвинувшись в статской служ­бе до чина IX класса (титу­лярный советник), или бу­дучи награжден орденом, уч­режденным для чиновников и офицеров. Потомственное дворянство Казак приобре­тал дослужившись до чина действительного статского советника в гражданской или до чина полковника в воен­ной службе, или если был награжден орденом св. Геор­гия, орденом св. Владимира или каким либо другим ор­деном первой степени. Это были «служилые дворяне». Если же Казак, за особые заслуги, награждался крупным поместьем, он становил­ся «поместным дворянином». Донской атаман М. И. Пла­тов и ген. Ф. П. Денисов, получив поместья, возведены в графское достоинство. Они стали «дворянами титулованными». Сохраняется преда­ние, что царь Иван Грозный наградил Ермака Тимофееви­ча за покорение Сибири ти­тулом князя Сибирского.

КАЗАКИН - особый фасон верхней русской одежды, подобной покрою казачьему чекменю; узкий в талии, с застежками на крючках, с правой полой поверх левой.

КАЗАКИЯ - земля принадлежащая Казакам. Это гео­графическое название обра­зовалось из племенного име­ни «Казак» с суфиксом «ия», определяющим край, терри­торию. Вообще такая форма географических наименова­ний не характерна для древ­них славянских языков; в летописях она принята только для названий, взятых из западных источников, преимущественно греческих (Либия, Киликия, Мидия, Фракия). Обычно же летописцы употребляют названия одинаковые и для народа и для страны им занятой (Чехи, Моравы, Болгары, Русь, Казары, «путь из Варяг в Гре­ки» и т. п.) Такая форма со­храняется для стран и теперь еще у Поляков (Пруссы, Чехи, Венгры). Следовательно, названия Чехия, Болгария, Россия, Черкасия и др., только заимствованная Славянами и прогрессивная форма прежних - Чехи, Болгары, Русь, Черкасы и пр. Также и Казакия - только прогрессивная форма старого назва­ния вашей земли Касак-Казаки («был в Казаках», как «был в Черкасах», «в Болга­рах, в Казарах»).

Задолго до того, как наше имя появилось в рус­ских актах, в 948 г. Констан­тин Багрянородный (Порфирогенит) писал первоначальное название нашей страны, по греческому обычаю - «Касахия». На 30 лет позднее, персидский географ сохраняет  его  почти без изменения - «3емля Касак» (Гудуд ал Алэм}. Оба указывают ее на Сев. Кавказе, причем у первого она находилась за Кавказской горой от Алании, а у второго она принадлежала Аланам и упиралась в Азовское море. Писавший тогда же, Араб Масуди отличал народ Касак от горских Кешеков. В академических комментариях к Константину Порфирогениту (С. Петербург, 1744 г.) Сигфрид Байер говорит о Казахии: «Сие есть всех древнейшее казацкого народа поселения упомянутие». Из русских историков Дона первым вспоминает Казакию А. Попов. Его «История о Донском Войске» пройдя все цензурные испытания увидела свет в 1814 г. На стр. 111 этой книги значится: «Мы усматриваем, что сие Войско издревле называлось Донскими Казаками, а земля их Казакиею, ибо на персидском языке Казак значит Скифа».

Основываясь на письменных и археологических памятниках казачьей древно­сти, можно считать Дон, Меотиду (Приазовье) и примыкающие к ним северо-кавказкие равнины той страной, которую когда то называли уже Касакией, Землей Касак, иначе говоря, - колыбелью казачьего рода. По русским историкам Болтину, Pигeльмaнy и Карамзину, знаем выходцев с Сев. Кавказа: Казаков, Черкасов, Казаков Пятигор, Казаков Гребенских и Азовских,. Пя­тигорских Черкасов славянской речи упоминают в на­чале XVI в. иностранцы Мат­вей из Мехова и Герберштейн, как жителей Кавказа. Казаков Днепровских и Дон­ских до XVIII в. тоже часто называли Черкасами, очевид­но считая их выходцами из Черкасии, страны кавказской.

Сторонники вольно-ка­зачьей идеологии проповеду­ют возрождение объединен­ного казачьего государства - Казакии, включая в его гра­ницы и области более позднего распространения Каза­ков по рекам Волге и Уралу.

КАЗАК ЛУГАНСКИЙ - литературный псевдоним пи­сателя этнографа Владимира Ивановича Даля, составителя «Толкового словаря живого великорусского языка», ко­торому также приписывают­ся слова песни «Поехал Казак на чужбину далеку».

КАЗАН - котел с выпук­лым дном.

КАЗАНСКОЕ ЦАРСТВО - часть Золотоордынской империи при среднем тече­нии Волги, отделившаяся от нее в самостоятельное хан­ство со столицей в городе Казани. В 1552 г завоевано русским царем Иваном Грозным, при значительной по­мощи Донских Казаков, во главе с атаманом Сусаром.

КАЗАР - название государства, возникшего в конце VI в. по Р. Хр. на руинах Танаидской Асалании, пав­шей под ударами Гуннов. В русских летописях К. упоминается, как Козары, у Ар­мян и Арабов - как Казар и Казир, в «Еврейской пере­писке», как Казар, Кузари, Кузарим, а у Греков и от них на Западе и в Россия как Хазария. Последнее наз­вание появилось в результа­те перехода звука К в звук Х перед придыхательными гласными, что у Греков бы­вало и в других случаях (см. книгу Корпус Боспорских надписей, М.-Л. 1965, стр. 807). В Ев­ропе иногда писали и Газария.

Древние географы не знают народа с именем К. Не осталось такого народа и. после падения Казарского царства. Значит, его назва­ние образовалось не из пле­менного имени.

Точных данных об ос­нователях царства К. не со­хранилось. По этому поводу существует два главных мне­ния. По более раннему - это государство образовалось усилиями местных полити­ческих кадров, вышедших из среды Готиталанов или Черкасов-Касагов. По второму мнению его основателями были Тюрки или Тюркюты, пришедшие от границ Китая. В обоих случаях не принято во внимание, что имя Казар на Сев. Кавказе не было но­вым; когда Приазовье, от конца старой эры, стало ча­стным владением римского кесаря, местные Греки стали называть его Кесарией, а Го­ты и Асаланы - Кайзарией (см. КЕСАРИЯ БОСПОРСКАЯ). Армянские летопи­си вспоминают Приазовских Касаров и Базилеев уже oт II в. по Р. Хр.

Сторонники местного происхождения основателей К-ра руководствуются след.  данными: Персидская геогра­фия 982 г. Гудуд. ал Алэм называет казарскую династию именем «Анса»; но Ансы также родоначальники готских князей, а их имя соответствует скандинавским и танаидским Асам. Английский историк X. X. Хаворт обращает внимание на связь между казарским царским титулом «хакан» и скандинавским «гаакон», на их одинаковый смысл - «высокий царь»; он же подчеркивав созвучие имен Казар, Касак, Касог. Имя первого известного истории хакана имеет отчетливо готское звучание - Зибель. Тесные связи династии К-ра   Гото-скандинавами выражены также в тождественности речных погребений хаканов и готских королей. Первые описаны Ибн Фадланом, а вторые - Иорданом (погребение Алариха). Кроме этого «по данным Фазари (писал в 772/3 г.). Хазары и Аланы образовывали одно царство». Основная форма правления в этом царстве не могла придти с востока, т. к. двоевластие в Азии не практикова­лось, а зато Кавказу оно было известно по Цареву Боспорскому и по античным традициям Эллады, где оно имело своих апологетов уже в Платоне и Аристотеле (IV в, до Р. Хр.).

В дополнение ко всему этому, данные археологии указывают на общность бы­товой культуры царства К. с Салтово-маяцкой археологической культурой, распро­страненной среди Асаланов (Ясов) с древних времен.

Сторонники противо­положного взгляда считают основателями царства Казарского Тюрок, пришедших в наш край из Азии, и находят будто бы некоторое подтверждение этому в китайских  источниках, в свидельствах Араба Табари и Греков Менандра и Симокатты. Но с другой стороны, многие арабские авторы отличают Казар от Тюрков и по внешности и по языку. Исхатри, ибн Хаукал, бен Фозлан, ибв эл Эшир, Шемс ад Дин, все говорят; «Казары не похожи на Тюрок». Да и сам по себе термин «Тюрки» для эпохи возникновения K-ра отличается большой неясностью. Его постоянно смешивают с другим наименованием «Турки», хотя оба эти слова определяли собою совершенно различные народы. Тюрки или Тюркюты были тогда жителями Азии. Они занимали земли у гра­ниц Китая и в Средней Азии, причем Северные Монголы даже не знали их имени (Бичурин). А имя «Турки» в Европе безраздельно принадлежало угро-скандинавским жителям Великой Скандзы, древней Скандинавии, про­стиравшейся от Норвегии до Уральских гор, по всему се­веру нынешней России. Именно там проживали племена Турку, Туркьяры, Торкыты и о них помнят северные сказания - саги. Недаром Константин Багрянородный называл Турками и Мадья-ров.

Такого же рода Турки стали накопляться в наших степях через несколько десятилетий после нашествия Гуннов. Среди местных людей, они встретили здесь остатки Готов и их родственников Асов-Танаитов, ушедших когда то с того же далекого севера. Свидетельства исто­рии и археологии, устойчи­вые политические традиции страны, ее бытовая культура, дают право предполагать, что при помощи этих Турков и в союзе с ними, прежние владетели края, в лице ди­настической группы Ансов, возродили былую аланскую государственность, причем присвоили себе старое имя Приазовской Кесарии (в их алано-готском произноше­нии - Кайзария), внутренний смысл которого «царство» был весьма удобен для госу­дарства со смешанным населением (как Австрия, Остеррайх - Восточное царство, или Реч Посполитая - в переводе «республика»).

А население К-ра было действительно, разнообраз­ным даже в расовом отно­шении. Одни - красивые бе­локожие брюнеты, другие - темнокожие шатены. Араб Магриби упоминает еще и третий расовый тип, почти дословно схожий с описанием Асов-Танаитов у Аммиана Марцеллина современни­ка Аланского царства: преиму­щественно рыжеватые, струятся по плечам, их тела велики и их натура холодная. Их главное свойство «Их край холодный и сырой. Отсюда их кожа белая, глаза голубые, их волосы - сви­репость».

На ряду с новопришлыми Угро-Скандинавами и Мадьярами, в царстве, проживало много бывших Меотов, Танаитов, Касаровцев и Базилеев (Бассилов). Это были Славяне, Торки, Удзы, Беренджеры, Асы-Аланы, Готы-Тетракситы, Саксяны, Касы, Кабары, а также Аорсы и Эсседоны (нын. Осе­тины), которых по старой памяти еще называли Ала­нами.

В связи с этим и язы­ки в К. были разнообразны­ми, но с очевидным преоб­ладанием скандинаво-угорских наречий. Вместе с тем, по всей стране так широко был распространен язык Подонсних и Северо-кавказских Славян, что на Руси Казаров часто считали Славяна­ми. В Великих Четьи Ми­неях на день 11 мая говорится: «Козары, коих Греки Козарами, Римляне же Газарами называли, был народ скифский языка славянского, страна же их была близ Meотического озера» (Ригельман), Предполагается даже, что диалект местных Славян-Казаровцев лег в основу сла­вянской письменности и первых переводов на славянский язык, по крайней мере в тех случаях, когда они делались «под воздействием хазарской стихии» (Н. А. Мещерский, История Иудейской войны Иосифа Флавия в древне русском переводе. М, - Л. 1958).

Но при таком разнооб­разии племен и наречий, на­селение К. пользовалось оди­наковыми бытовыми предме­тами, которые сохранились в погребениях, в остатках поселений и известны, как предметы Салтово-маяцкой археологической культуры.

Некоторые племена ос­тавались кочевниками; зна­чительная часть жителей рас­полагалась по земледельче­ским и рыболовным поселе­ниям; торговцы и ремеслен­ники проживали в городах. Из крупных городских по­селений известны: Семендер или Беленджер (Беренджер), Бурак, Алма, Саксия, Capкел, Таматарха, Томи, Тана, Самкерц, Сугдея, Керц, Алубиха, Кут, Манкуп, Гурузин. Дворцы хаканов, правительственные учреждения и гла­венствующее в стране племя были сосредоточены в западной части столицы с готским названием Атель (в перев. - батюшка). Мусульманские эмигранты из степей Сред­ней Азии, Русы и Славяне составляли наемное войско хаканов.

Царей было два. Одного называли хакан, другого - хакан бек. Первый царствовал,  скорее, как символ власти и верховный судия, не мешаясь в дела правления, которыми ведал его заместиститель хакан бек. Этот был действительным царем, управлял страной, командовал армией, объявлял войну и заключал мир. Считается, что при подобном разделении власти устранялась угроза деспотизма.

Хаканы выбирались всегда из одного рода или племени, которое называлось «хаканат» и проживало поблизости к царским дворцам. Зватный род хаканата не обладал ни верховной властью ни богатством, но хаканы могли избираться исключительно из его среды. Какие слои населения участвовали в выборах - неизвестно.

Древний автор писал: «Когда они хотят назначить этого хакана, они приводят его и душат его куском шел­ка, пока он почти не задох­нется. Тогда они говорят ему: сколько лет ты хочешь царствовать? Он отвечает: столько то и столько. Если он умрет раньше этого, то все кончается хорошо. Если же нет, то его убивают, ког­да он доживет до условлен­ного срока». Иногда вместо этого его заключали в баш­ню или разрешали окончить жизнь самоубийством.

Первой столицей царст­ва служил город Семендер. Он находился в области Бе­ленджер, где то на юг от Терека. А около 675 г. все управление страной перешло в г. Атель, широко расстро­ившийся в устьях реки Волги. Придя к власти, прави­тели из рода Анса сразу же пошли по путям древних Танаитов-Асов. Они восста­новили тесные связи с Византией и повели вместе с нею наступление на персид­ское Закавказье, стремясь одновременно влиться в пре­жние границы Асалании и Остготской земли. Ко второй половине седьмого века их владения на восточном берегу Каспийского моря простирались до Мангышлака, на севере доходили до кочевий Печенегов у Самарской луки, на западе - до Днепра, на юге до Кубани и Кавказского горного хреб­та, Осетию и северный Да­гестан. Они получали дань от некоторых финских племен на Верхней Волге, от Полян, Северян, Радимичей и Вятичей. Эти дани и во­енная добыча обогащали каз­ну царства К.

Укрепившись и усилив­шись, основатели Казара об­рушились на Болгар, зани­мавших берега Азовского моря. Они принудили их ос­тавить все Приазовье и та­ким образом Земля Касак и донские берега, древняя ко­лыбель казачьей народности, вошли в состав царства. Вскоре подчинилась ему и восточная часть Крыма, с жившими там Готами и Гре­ками. К концу седьмого ве­ка в границах Казара, кроме новопришлых Угро-турков, проживало, почти исключительно коренное население бывшей Асалании и Царства Боспорского.

В восьмом веке царству К. пришлось много воевать с Арабами, которым в 737 году удалось проникнуть глу­боко в страну до Северского Донца, Иловли и Медведи­цы. Здесь они обогатились огромной добычей, табунами степных лошадей и отсюда угнали с собою до 20 тысяч семейств проживавших там Сакалибов.

Хананы ответили таки­ми же нападениями на араб­ские земли в Закавказье, иногда вместе с Византией, с которой обычно сохраняли союзные отношения и даже роднились путем династиче­ских браков.

В конце VIII в. визан­тийский патриарх пытался объединить церковное управ­ление хазарских христиан под властью митрополита в Крымском г. Доросе. Но семь епархий, основанных им, существовали всего несколько лет, после чего сохранилась только архиепископия Боспорянская.

Правящий слой царства К. не обладал религиозной устойчивостью. Вначале хаканы были христианами; в 737 г. они, исполняя требо­вание победителей Арабов, согласились перейти в маго­метанство, но вскоре после этого в царском роде укоре­нилось тяготение к иудей­ской вере. Ко второй половине VIII в. часть знати, во главе с хакан-беком Буланом, уже стала иудеями. Через полвека обратился к орто­доксальной старозаконной религии весь род хакана Обадии. Широкие массы жите­лей оставались при старых верах и для каждой были  назначены особые судьи, по два для христиан, иудеев и магометан, один для .язычников. В годы укрепления иудаизма вспыхнуло восста­ние наиболее влиятельного в стране племени Кабаров. Оно было подавлено и Кабары ушли на Нижний Днепр к Мадьярам, там ко­чевавшим.

В ту же эпоху хакану стал приносить большие доходы Волго-каспийский тор­говый путь. В казну царства поплыли огромные таможен­ные пошлины, взимаемые только за проход товаров по внутренним путям страны. Сам К. ничего не производил на вывоз, кроме рыбьего клея, но получал доходы от иностранных купцов, прохо­дивших с товарами через его земли во всех направлениях. Главной заботой правителей стала непрерывная охрана торговых путей и караванов, установление в стране твер­дого правового порядка. В 836 г., при помощи визан­тийских мастеров, на Дону была воздвигнута новая кре­пость Саркел или Белая Вежа.

Ок. 860 г. патриарх Фотий, которого тоже считают выходам из К., решил оказать поддержку казаровцам-христиавам. По его совету император Михаил III отправил к хакану специальную миссию, во главе с Констан­тином Философом (см. КИРИЛЛ). В результате его пребывания на нашей земле, там окончательно восторже­ствовало христианство. Ос­лабевшие раньше связи между иудейским хоканатом и иноверным народом распа­дись окончательно. Хаканы опирались исключительно на наемную гвардию, из мусуль­ман и язычников. Воины-христиане из местных Сла­вян часто уходили служить на стороне, в Киев или в гвардию византийских императоров.

Такой порядок начал клонить богатую и могуще­ственную страну к постепен­ному упадку. Племя за пле­менем стали отпадать дан­ники. В 884 г. перестали пла­тить дань Северяне, в след. году - Поляне и Радимичи. С севера все время тревожи­ли Печенеги. Выступить про­тив них хакан уговорил, живших в Прикаспии, Удзов, Торков, Торпетов, Беленджеров (Беренджеров). В 893 г., соединившись с его гвардией, они сообща изгна­ли Печенегов и сами заняли часть их земель между Верх­ним Доном и Волгой. Здесь они указываются в персид­ской географии 982 г. под именем Брадасов и христиан В.Н.Н.Д.Р., т. е. Бродников и Беренджеров (у Славян-Берендеи), Некоторые пече­неги подчинились своим по­бедителям, остались среди них, приняли их обычаи, об­ряды и даже крой их каф­танов с короткими рукавами. Вместе с Торками, они по­селились на Нижнем Донце и при Доне, приняв на себя охрану водного и сухопут­ного пути. Они несли также очередную службу в крепо­сти Саркел и были известны под именем Казарских Пе­ченегов (Гудуд ал Алэм).

В 965 г. по Донцу, До­ну и Волге огнем и мечем прошел киевский князь Свя­тослав. Он нанес сокруши­тельный удар Казару, разрушил и испепелял поселения, истребил целые племена, а в том числе и многих Славян. Часть Казаров сохранилась еще в Восточном Крыму, но их власть и тут была ликви­дирована в 1016 г. византий­ским десантом, сообща с дру­жиной томаторканского кня­зя Мстислава Храброго. О нашествии Святослава рус­ский историк М. И. Артамо­нов пишет: «Последствием столкновения было полное и окончательное уничтоже­ние Хазарии. Погибло Хазар­ское государство, исчез и ха­зарский народ. Последнее заслуживает особого внима­ния, так как обычно народы не исчезают с уничтожением их государств». «Поиски по­томков Хазар до сих пор остаются безуспешными». Очевидно потому, что тако­го народа не существовало и раньше.

О том же говорит и Д. М. Данлоп, американский историк Казар-иудеев: «По­разительно, что некоторые малые группы, поглощенные Казарской империей, или на­ходившейся под ее угрозой, пережили ее падение и сох­ранились до наших дней, в то время как сами Казары, едва остаются в памяти, хотя до этого времени были без сравнения более могущест­венными, чем их соседи».

Государство пало, казарский народ исчез без сле­да, остальное же население К-ра сохранилось на прежних местах со своими племенны­ми именами, в лице Асиев (летописные Ясы), Торков, Беленджеров (у Ибн Фадлана - Беренджеры, в летопи­сях — Берендеи). Брадасов и др., «того смешанного насе­ления Подонья. - которое ста­ло известно под именем Бродников и представляло собой зародыш позднейшего донского казачества» (Артамонов).

Остались там и другие казачьи «зародыши». Отту­да вышли наши предки Тор­ки, Берендеи и другие Чер­ные Клобуки, которые в ле­тописях назывались Черкасами, а иногда и Казарами (Татищев); там же на приа­зовской Земле Касак прожи­вали Казаки Азовские и Черкасы-Пятигоры языка сла­вянского (Герберштейн, Матвей из Мехова, Болтин); о них и у Татищева в Истории Россий­ской имеется заметка: «храб­рые суть люди, язык с нами имеют един». И до наших дней живут на той земле Казаки Донские, Кубанские, Терские, Астраханские, Уральские.

Д. М. Данлоп вспоми­нает старую теорию, по ко­торой Казаков выводят из Казар. Он считает, что она нашла бы подтверждение, если бы удалось доказать, что Казаки те же Касоги.

Но Касоги, Касаги, Казягь это сборное имя, при­нятое в русских летописях для всех племен северо-западной части Кавказа. В подобном звучании оно сохра­нилось там только для Какаков. Позднее на смену ему в летописях пришло такое же сборное имя - Черкасы.

Кроме Кавказцев им назы­вали также Черных Клобуков (летописи Московская и Воскресенская), а позднее и Казаков, несомненно потому, что они раньше находились среди Касогов в Кавказской Черкасии. Но это все. же не решает вопроса, были ли Казаки коренными Казарами, означает только, что они в свое время проживали в К. Гребенцы и рассказывали А.И. Ригельману, что они переселились на Нижний Терек из родной Черкасии, где их называли Казаровцами, т.е. местными жителями Казара. Г.Губарев.

Литература: М. И. Артамонов. История Хазар. Ленинград 1962; А. П. Ковалевский, Книга Ахмеди ибн Фадлана, Харьков 1956; Никифора патриарха Констанинопольского Краткая история. Визант. Временник, т. III, М. I960; Иордан, О происхождении и деянии Гетов. М. 1960: В. Н. Татищев. История Российская тт. I-III, М-Л. 1962-63; Полное собрание русских летописей, тт. I и XXV, М. 1962 и 1949; А. И. Ригельман. Летописное повествование о Малой России. Москва 1847; Труды Волго-Донской Археологической экспедиции, т: I М.-Л. 1958; Н. A. Meщерский, История Иудейской войны Иосифа Флавия в древнерусском переводе. Археологический и историко-литературный очерк. М.- Л. 1958; The History the Jewish Kha-zars by D. M. Dunlop. Princeton, N. Jercey 1954; Hudud аl Alam, a Pecian geography. London 1937; Constantine Porphyrogenitus, De Administrando Imperio by Gy Moravcsik and R. G. H. Genbins, Budapest 1949; Ammianus Marcellinus, History of Rоmе, Bobns Libraries; H. H. Howort, The Circassians and White Khazars, The Journal of the Ethnologicai Socie­ty of London. 1879.

КАЗАХИЯ или КАСАХИЯ - в .конце первого ты­сячелетия по Р. Хр. так на­зывалась центральная часть Кавказа. В Х в. император Константин Багрянородный помещал К. между Зихами-Адыгейцами и Аланами: «Выше Зихии лежит страна называемая Папагией, повыше страны Папагии есть страна, называемая Касахия. Над Касахией гора Кавказ, а за го­рой земля Аланов». Персид­ская география Гудуд ал Алэм указывает северную границу, очевидно, той же земли Касак по берегу Азов­ского моря (см. слово КАЗАКИЯ).

В XIII в. горную часть К. заняли Кабардинцы, по­кинувшие северо-кавказскую равнину под давлением Мон­голов Золотой Орды. Но со­седние Осетины, сохраняя память о прежних обитате­лях этого края, называли Большую Кабарду старым именем - Казах.

КАЗАЧЕК - 1) казачий-на­циональный танец со слож­ными; подчас акробатически­ми, фигурами; 2) дворовый мальчик одетый в казакин и прислуживавший в доме рус­ского помещика во время крепостного права.

КАЗАЧЕСТВО - особая форма нашего имени, возник­шая, по видимому  у Зап. Сла­вян и пришедшая к нам че­рез Украинцев и Белорусов. В старых актах его нет. По аналогии с определениями «Славянство», «Еврейство», слово К. можно относить только ко всем Казакам взя­тым вместе, с их духовной сущностью, с их бытом, диалектами и другими нац. свой­ствами. В этом значении его употребляли вначале и рус­ские авторы. Классовый же смысл ему стали придавать только в XIX в.

КАЗАЧИЙ МОЖЖЕ­ВЕЛЬНИК - ядовитее ра­стение, кустарник семейства кипарисовых: встречается в Черноморье и особенно в донских лесах; служит для добывания экстракга и эфир­ного масла, употребляющих­ся в медицине.

КАЗАЧИЙ   МОНА­СТЫРЬ В США - распо­ложен недалеко от поселка Новая Кубань, почта Бюэна, шт. Нью-Джерси. Основан и воздвигнут трудами иеро­монаха Адама Бурхана при помощи Казаков-братчиков. Монастырь принадлежит сербской юрисдикции и зарегистрирован в книгах г. Мейс Лендинг, шт. Нью-Джерси 19 мая 1958 г., как казачий религиозно-культур­ный центр для удовлетворе­ния духовных потребностей Казаков-эмигрантов и для оказания помощи нуждаю­щимся. Монастырю принадлежит участок земли в 20 акров, на котором построено монастырское подворье с храмом в честь Покрова Пресвятой Богородицы.

КАЗАЧИЙ ПРИСУД - в понятии наших предков, присужденное Богом, историче­ское право Казаков владеть Старым Полем, берегами рек Дона и Донца «сверху до низу», и «с низу до верху».

КАЗАЧКИ - Священное предание говорит: «И создал Господь Бог человека из пра­ха земного, и вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душею живою... И взял Господь Бог человека и поселил его в саду Эдемском, чтобы возделывать его и хранить его... И сказал Господь Бог: не хорошо быть челове­ку одному; сотворим ему по­мощника, соответственного ему... - И создал Господь Бог из ребра, взятого у человека, жену и привел ее к человеку. И сказал человек: вот это кость от костей моих и плоть от плоти моей; она будет называться, женою». Так по Священному Преда­нию были созданы первый на земле человек и его же­на Ева.

Казаки далекие потом­ки первого человека; они то­же знали; что «не хорошо человеку быть одному» и умели ценить своих Казачек, друзей и помощниц в тру­дах и во всех делах правед­ных и греховных. Они никогда не сомневались, что их жены — «кость от костей их и плоть от плоти» их казачьего рода. Однако, в исто­рии и в литературе принято, по некоторым весьма шатким указаниям, производить ка­зачьих жен от Турчанок, Гречанок, Черкешенок, Рус­ских, Украинок, Калмычек и т..д. И несмотря на то, что такое мнение опровергается археологией, опровергается историей,  опровергается здравым смыслом, его при­держиваются и многие каза­чьи литераторы. Между тем остатки поселений на каза­чьей земле уже для времен доисторических свидетельствуют о крепком семейном быте. Он не нарушался ни в Древние эпохи, ни в Средние века. Памятники времен Томаторкани говорят  о нор­мальной и цветущей жизни семей в приазовской области Касак и у кочевых народов державы. О том же свидетельствуют русские акты XIII - XIV вв. для Среднего Дона. В XVI в. русские акты вспоминают жен Азовских и Белгородских Казаков. Куда же девались девушки-Казач­ки, приходившие на свет в казaчьиx самьях и возраставшие, как полноправная жен­ская часть казачьего общест­ве? Была ли нужда искать себе жен на стороне? Среди русских историков нашлись умники, намекавшие, будто бы Казаки уничтожили младенцев женского пола, а жен  себе привозили из далеких походов и «ласковым .обра­щением с ними приолочивали их к совместному сожи­тельству». Свирепые по от­ношению к собственным де­тям, они оказались ласковыми с пленницами. И это говорится о тех самых Казаках, которые избрали себе неиз­менной покровительницею Вечную Женственность, Пречистую Деву, которые забо­ту о вдовах и сиротах воз­вели в социальный институт раньше многих других наро­дов. Легко создаются досужие фантазия, легко начи­нают им верить бездумные головы. Как, например, мог­ли бойцы привозить себе жен из набега на Царьград, когда в морских походах по­чти всегда гибла половина чаек, когда борты уцелевших надо было отягощать остат­ками экипажей с погибших судов, а не размещать в них прекрасных ясырок. Водка и женщины были строго за­прещены в походных колон­нах Надо было состоять в боевой готовности, а не «бабиться» и охранять своих будущих жен от поползно­вений товарищей.

Возможность браков с девушками иного рода отри­цать нельзя. Они безусловно случались, но только в виде исключения, а не как общее правило. Казаки и на наших глазах упорно берегли свое племенное лицо и больше всего при помощи женщин, ревнивых хранительниц древних обычаев и чистоты крови. Всем известно, как Казачки гордились своим происхождением («Не боли болячка - я Казачка!»), как они избегали браков с иногородними, как недружелюб­но принимали в станицах чу­жеродных казачьих жен, с каким предубеждением от­носились ко всякому чужинцу. Это отчетливо бросалось в глаза. В XVIII ст. А. И. Ригельман писал о Донцах: «Жены их лица круглого и румянного, глаза темные большие, собою плотные чер­новолосые, к чужестранным неприветливы». На Нижнем Дону именно женщины со­хранили до наших дней ос­татки наречия Азовских Ка­заков, над которым непрочь посмеяться обруселые жите­ли верховых округов и украинизированные Черноморцы, но в котором, как нигде, со­храняется тайна языка каза­чьих предков, Славян-степ­няков.

Всем известно также, какое большое значение име­ла женщина в казачьей се­мье как мать и хозяйка, как она умела посвятить себя се­мейной жизни и воспитать в подрастающем поколении любовь к родной земле, чув­ство национальной гордости, и кровной близости к еди­ноплеменникам, чувство соб­ственного достоинства, наря­ду с уважением к человече­ской личности и к старшим. Свободная, в среде не знавшей рабства, крепостных гос­под, закрытых теремов ила гаремов, она сознательно, как полноправный член семьи отдавала, свои силы, а часто и кровь для ее благосостояния и благополучия. Девушка была свободна в личной жизни. Родителя не посягали на ее волю и не выдавали за­муж помимо ее согласия. В случае неудачного брака, жена могла добиться поддержки общества и развода. Обере­гая вдов и сирот от нищеты, обычное право позаботилось о них, установив специаль­ный земельный надел, «вдо­вий и сиротский» пай. Обы­чай не разрешал Казачке ид­ти в услужение к богачу. Прислужницами могли быть только пленницы. Женская прислуга и называлась у Ка­заков «ясырками».

Пока Казак был на дол­гой военной службе, его же­на вела свое хозяйство часто в одиночестве. Не зная барщины, в свободном труде она привыкла к аккуратной и добросовестной работе. И если муж содержал в холе своего коня, то жена не ме­нее любовно чистила и мы­ла свой курень. Иностранец писал; «Дом и особенно стены в казачьем доме содер­жатся в такой чистоте, в ка­кой бывает посуда». Л. Н.. Толстой в повести «Казаки». замечает: «Красота Гребенской Казачки особенно по­ражает соединением черкесского лица с широким сложением северной женщины. Щегольство и изящество в одежде и особенно убранство хат составляют привычку и необходимость в их жизни».

Века постоянных боевых тревог выработали в Казачке бесстрашную решите­льность и способность сохранять присутствие духа в моменты неожиданной опасности. На реке она управлялась с каюком, скакала верхом на коне, ловко владела арканом, луком и самопалом Умела. встать с оружием в на защиту своих детей, куреней, станиц. И не смотря на все это, она не теряла основных черт, присущих слабому полу: женственности, сердечности, кокетства, любви к нарядам.

Воспитанные в героических преданиях родной земли, в эпоху последней борьбы за Старое Поле, за Казачий Присуд (1917-1920 гг.), Казачки проявились бескомпромиссными патриотками. История не сохранит имен всех героических участниц казачьих походов и фронтовых страд, но они будут жить в памяти о сестрах Степного похода Оле Каргиной, Ире Кочетовой, П. Я. Филимоновой, 3. П. Карамышевой, в Татьяне Баркаш, Шеверевой, Дуне Извариной, в Вавочке Грековой, погибшей в бою на Кубани, в Клаве Караичевой, в безымянных Казачках Кривянской, Заплавской, Бесергеневской и Раздорской станиц, с косами и вилами поддержавших своих мужей в дни борьбы за Новочеркасск 14-15 апреля 1918 г., в тех уральских станичницах, му­жество которых признал да­же автор со стороны враж­дебной (Фурманов): «Ураль­цы от старого до малого, даже женщины, защищались до последних сил».

В эти тяжелые моменты борьбы за Казачью Идею, тогда мужское население ста­ниц билось на фронте. Ка­зачки не только вели хозяй­ство по домам, но одновре­менно обслуживали и тылы армии: в зимние стужи, в мо­розы и метели подвозили к фронту патроны, снаряды и продовольствие, увозили об­ратно раненных и убитых, среди которых часто бывали и близкие им люди.

Известно, какой стои­ческий героизм проявили Казачки в жестокие годы «раскулачивания» и «сплош­ной коллективизации». В го­лоде, в холоде, при постоянном гнете бесчеловечной вла­сти они сумели все же воз­растить новое крепкое каза­чье поколение, непримири­мое к поработителям, готовое биться с любым союзни­ком против их власти, предпочитавшее смерть в Лиенце новому рабству в СССР.

На протяжении почти всей нашей истории тяжело складывалась жизнь Казачки на широком Старом Поле. Много страданий пришлось на долю матерей и жен. И не без основания воспел их святые слезы трогательный древний казачий сказ:

«Это случилось давно, братья соколы, еще в те вре­мена, когда Казакам часто приходилось биться и гибнуть в степях и на синем мо­ре, когда души погибших реяли в туманах над речны­ми мелями, над болотистыми лиманами, когда горькие при­читания по павший неслись с каждого хутора, как шум воды на порогах.

Однажды, спустилась на землю. Пречистая Дева, наша Небесная Мати. Вместе со святым Николаем, в луч­шей своей жемчужной ко­роне, тихо скользила Она вдоль обширного казачьего края, внимая горькому пла­чу своих детей. И когда на­ступил знойный день, пересохли от жалости уста Ее и нечем было их освежить. Никто на хуторах не отве­чал на их стук, никто не подходил к дверям и только громче еще раздавались за ними горькие рыдания.

Тогда подошли они к широкой реке. И только на­клонилась к ее струям Пре­чистая Мати, как упала ко­рона с Ее головы, упала и скрылась глубоко под водой. - Ах, сказала Она, пропали мои прекрасные жемчуга. Никогда больше не будет у меня таких красивых. Но когда возвратились они в свой Небесный Дом, то уви­дели на Ее золотом троне такие же сияющие зерна дра­гоценного жемчуга.

- Как же они попали сюда? — воскликнула Она, - ведь я их потеряла. Наверное, их нашли Казаки и передали для меня.

- Нет, .Матушка, - ска­зал Ей Сын, - это не жемчуг, а слезы казачьих матерей, Ангелы собрали их и прине­сли к Твоему престолу.

Вот почему в казачьей земле жемчуга и до сих пор связаны со слезами».

День Казачки-матери праздновался 21 ноября каж­дого года.

КАЗАЧЬЯ ПРИСЯГА - насмешливое название кис­лого молока.

КАЗАЧЬЯ ШЛЯХТА - привилегированный военный класс, появившийся среди Запорожских Казаков на Гетманщине в эпоху подчи­нения их Польско-литовским королям. Приняв под свое покровительство в 1506 г, Запорожцев, ушедших от Крымского хана, в. князья Литовские, а особенно коро­ли Речи Посполитой, по сво­ему обычаю, в качестве награды за услуги короне, стали наделять шляхетским звани­ем и Казаков; таким обра­зом, Казаки становились чле­нами многочисленной рыцар­ской корпорации, обладаю­щей особыми правами, из' которых самым важным бы­ло право участия в Сеймах. Получив - королевский «привилей», Казаки становились частью «шляхетского народа», господствующего в аристократической республике, в Речи Посполитой. Их новое положение определялось поговоркой «шляхтич на загроде равен воеводе», т. е., даже малоземельный «загродовой» шляхтич в общественных делах и в личных правах равнялся правителю области. Некоторые из новых дворян принимались на основах побратымства в древние аристократические роды, «адоптировались» ими, przypuszczali sie do herbu, т.е. получали право» печаться их гербами и называться их фамилиями. Все это не изменяло казачьей сущности новой шляхты, хотя и  отдаляло ее от общеказачьих интересов.

После многолетних польско-казачьих войн, Казаки, выступавшие против Речи Посполитой, потеряли свои шляхетские права и исчезли из гербовых книг; например, воспоминание о аристократических связях предков Богдана Хмельницкого, печатавшегося гербом Абданк, сохранила только история.

Когда Гетманщина по Переяславскому договору присоединилась к России, Казаки-шляхтичи, оставшиеся на местах, причислены к «малороссийскому» дворянству и наравне с Русскими внесе­ны в дворянские книги. У Черноморских Казаков прежние шляхетские роды времен Гетманщины и Запорожья можно узнать по их знатным польским фамилиям.

КАЗЯГЪ - название народа жившего в державе Томаторканской и пополнявшей дружину своего князя Мстислава Храброго. В Вологодско-Пермской и Никаноровской летописях под годом 1025 сохранилась запись: «Поиде Мстислав с Козары и с Казягъ на великого князя Ярослава».

КАЙМАК - по турецки всякая пенка, в частности пенка закипающего кофе; у Казаков К. это сливки, отстояв­шиеся в кувшине и запаренные вместе с молоком до образования подрумяненной корочки или те же сливки снятые предварительно с молока и запаренные в хлебной печи; по татарски К. - сме­тана, сливки.

КАКЛЮГИН Константин Петрович (дон.) - род, в 1869 г.; юрист и мировой судья член Русской Государственной Думы второго созыва и Донских Войсковых Кругов: умер в эмиграции.

КАЛАЧ (дон.) - пристань на Дону в районе Переволо­ки; раньше в К-че перегру­жались на пароходы товары следовавшие с Волги на Дон и обратно по узкоколейке или гужем; небольшой хутор разросся в город после постройки железно-дор. линии Лихая-Царицын, но потерял свое значение после сооруже­ния Волго-Донского канала.

КАЛАЧЕВ Косьма Николаевич (орен.) - рожд. 1830 г., ст. Нижне Озерной; военный врач, поэт и гордый цени­тель казачьей доблести, ге­роической роли Казаков в русской истории. Будучи мо­лодым врачом, проделал в казачьих частях Туркестан­ские походы с генералами Черняевым и Скобелевым. Тридцати четырех лет вышел в отставку, поселился в ста­ничном доме и полностью посвятился поэзии, изучению философии и казачьей исто­рии. Лето проводил в оди­ночестве на острове посреди большого лесного озера, в 15 верстах от станицы. Там за­нимался рыбной ловлей, чи­тал философские книги и трудился над историей Яицких Казаков. Его перу принадлежала большая поэма «Ермак», в свое время издан­ная; он же написал песни, после вошедшие в казачий репертуар, как народные: «За Уралом, за рекой. Казаки гуляют и каленою стрелой за Урал пущают», а также «Утром рано весной не ре­дуте крепостной там сидел он, пушкарь преседелый». За год до смерти К. оставил ста­ницу и поселился в старооб­рядческом скиту, где и умер в 1915 г.

КАЛАЧЕВ Павел Ивано­вич (дон.) - рожд. 1899 г., ст. Атаманской; инженер агроном. Уйдя в эмиграцию по­сле борьбы за Дон в 1920 г., он окончил агрономическое отделение Пражского Поли­технического Института и специализировался в произ­водстве спирта. От 1929 г, проживал в США, где в раз­ное время заведывал хими­ческой лабораторией, строил пивной завод, занимал ди­ректорские посты в различ­ных предприятиях спиртовой промышленности. В 1955 г. приглашен в Колумбию для руководства технологически­ми исследованиями и умер в Боготе 29 февраля 1956 г.

КАЛАШНИКОВ Алексей Арсеньевич (дон.) - ст. Бере­зовской, хут. Боброва; со­держался в Архангельской тюрьме по политическому обвинению и умер там в 1933 г.

КАЛАШНИКОВ Арсений (дон.) - ст. Березовской, хут. Боброва; в 1930 г. выслан со всей семьей в спецпоселок Островли Арх. губ.

КАЛГАТА, КАЛГАТНЯ - беспокойство, забота, хло­потливая суетня.

КАЛЕДИН Алексей Максимович (дон.) - род. 12 ок­тября 1861 г., ст. Усть-Хо­перской, хут. Каледина; ге­нерал от кавалерии. Донской атаман. Военное образование получил в Воронежском ка­детском корпусе и в Михай­ловском артиллерийской училище, из которого  после производства в чин хорунжего, вышел на службу в 3а6айкальскую каз. батарею. В 1889 т. закончил курс Военной Академии; служил в штабе Варшавского военного округа и в должности старшего адъютанта Донского Воскового штаба; три года провел в Управлении резервной пехотной бригады, после чего в 1903 г. назначен на пост начальника Новочеркасского юнкерского училища; от 1910 г. командовал бригадой 11 кавал. дивизии; на фронт Первой Мировой войны выступил во главе 12 кав. дивизии.

Ген. Деникин писал: «В победных реляциях Юго-Западного фронта все чаще упоминались имена двух кавалерийских начальников - и только двух, - графа Келлера и Каледина, одинаково храбрых, но совершенно противоположных по характеру: один пылкий, увлекающийся, иногда безрассудный, другой спокойный и упорный. Оба не посылали, а водили войска в бой». В рядах наступающих полков ген. К. был ранен ружейной пулей.

Таким же он оставался, будучи командиром 12 корпуса и даже став командующим 8 армии. На этот пост он был назначен весною 1916 г., вместе с производством в чин генерала от кавалерии. 23 мая того же года его армия прорвала фронт под Луцком и оттеснила австрийцев далеко в глубь Галиции.

За руководство боевыми операциями ген. К. получил высокие награды, ордена св. Георгия 4-й и 3-й степеней.

Когда началась револю­ция 1917 г. ген. К., по мнению своего начальника Бру­силова, «потерял сердце и не понял духа времени». Новые порядки не пришлись по ду­ше заслуженному и боевому генералу. Революция проти­воречила его политическим взглядам, нарушила все его жизненные планы. Он отко­мандировался в Военный Со­вет и вскоре уехал на юг. На Дон ген. К. прибыл во время заседаний Первого Донского Круга. Депутаты встретили его долгими ова­циями. Наблюдая парламен­тарную стройность работ Народного Собрания, веря в свой народ и уступая уго­ворам М. П. Богаевского и других Казаков ген. К. сог­ласился принять пост Дон­ского атамана.

19-го июня Донской Круг вручил ему грамоту, где значилось: «По праву древней обыкновенности из­брания Войсковых атаманов, нарушенному волею царя Петра I в лето 1709-е, и ны­не восстановленному, избра­ли мы тебя нашим Войско­вым атаманом».

Его личные потери и ущемленные амбиции неско­лько возмещались доверием и сердечностью народных представителей. Он не был гордым сановником и чувствовал себя среди них своим человеком, скромным Каза­ком, первым среди равных исполнителем долга и народ­ной воли. Очевидцы расска­зывали: «На Круге атаман выслушал приветствие старо­обрядца-начетчика Кудинова и, благодаря за ласковое сло­во, подал ему руку. Тот от­ветил ему рукопожатием и, вдруг, наклонившись поце­ловал руку атамана. Ген. К. наклонился тоже и в свою очередь поцеловал руну Кудинову. Круг разразился бурной овацией своему атаману».

Однако, оказалось, что атаман К. будучи безуко­ризненно честным человеком высокой культуры, будучи замечательным полководцем и большим русским патрио­том, не мог сразу стать по­литическим светилом рево­люционного времени, не мог найти отвечающие моменту идеалы и провозгласить ло­зунги, способные поднять, усталый от пережитой вой­ны, народ на новую борьбу.

Соблюдая по привычке преданность России, атаман готов был не щадить живо­та своего для спасения оте­чества. То же самое он хо­тел бы видеть и у Казаков, не считаясь с их частными насущными интересами, Вы­ступая на Московском Сове­щании в августе 1917 г. от имени всех казачьих Войск атаман К. «говорил об угро­жающем положении России о ее великом прошлом и ве­ликом будущем, о Казаках и их роли «в общей борьбе за Россию, о предательстве большевиков, о борьбе с ни­ми до конца и т. д.» (Бурцев). Но в декларации, прочитан­ной ген. К-ным, не указыва­лось ясно, о какой России шла речь и требовалась от­мена многих «завоеваний революции». Это дало основание правительству Керенско­го, обвинить Донского атамана изменником революционной родины, потребовать суда над ним, угрожать нашествием на Дон войск двух мобилизованных для этого военных округов.

В декларации на Московском Совещании обеща­лось жертвенное служение Казаков для «спасения Рос­сии». Но казачьи массы после революции не ставили себе таких широких задач. Война надоела и им, а большевики провозглашали за­манчивые лозунги и обещания. Они утверждали, что именно мир спасет утомленный народ от дальнейших бедствий, а коренные социальные реформы принесут ему счастливую жизнь. Казаки тоже были утомлены войной и тоже требовали ряда реформ, облегчающих их экономическое положение. А вместе с тем, ген. К., сторонник войны до победного конца, боясь нарушить це­лость Русской армии, не сог­лашался отводить казачьи полки с фронта и сосредоточить их на Дону. Они возвращались с фронта позднее, сомневающиеся в своем атамане и правительстве. Разойдясь по домам, бойцы отдыхали в тепле родных куреней. 3 месяца выжидали и присматривались. Хотели остаться в состоянии нейтралитета до выяснения действительного лица и намерений новой русской пооктябрьской власти. Смотреть и ждать, прежде чем принять решение, народ имел право, но не этого требовала политическая обстановка, не этого ожидал атаман. Избирая его своим вождем казачьи представители гордились им, .верили в его политическую мудрость, в его казачий демократизм, в его способность вести и побеждать, но ничем не могли помочь ему в беспросветной обстановке того времени. Торжественно врученная власть оказалась миражем. Давалось право управлять и приказывать, а послушания можно было ожидать только от небольшой группы из числа зеленой молодежи, рядовых и офицеров. Невозможно было провести никакие реальные мероприятия. Со стороны Временного Правительства приходили оскорбительные обвинения и упреки. Эластичный политический деятель принял бы обиды, как необходимое зло, но атаман понимал их, как личные оскорбления. И вставало в душе ненарушимое правило кодекса офицерской чести: если не сможешь смыть оскорбление кровью обидчика, искупи его собственным расчетом с жизнью.

Пришли тяжелые дни борьбы малыми силами с потоками большевистских полков. Они были политы обильно драгоценной кровью казачьей молодежи. В январе 1918 г. создалась совсем безнадежная обстановка. Партизанские отряды таяли и никто, кроме ген. II. X. Попова, не хотел верить в возможность восстания ря­довых казачьих масс. С выступлением Голубова исчезла последняя надежда на народ­ную поддержку. 29 января по ст. ст. атаман К. сложил свои полномочия и покончил с собой в тот же день выстрелом в сердце

Казаки современники вспоминают своего атамана с грустью и любовью.

КАЛЕДИНЫ - старый казачий род станицы Усть Хоперской на Дону.

Известны Василий Максимович, майор и его дети Васильевичи: Максим (полковник), Прохор, Емельян, Евграф. Дети и внуки Максима: Алексей Максимович, генерал от кавалерии и Донской атаман, бездетный; Василий Максимович, артиллерист, командир 2-го Дон. каз. конно-артиллерийского дивизиона и 12 Дон. каз. полка, с сыном Константином; Александра Максимовна, по мужу Наследышева, имела сына; Анна Максимовна, по мужу Шарапова; Савва Максимович с сыном Семеном и дочерью Ольгой, проживающей в Израиле с мужем Евреем. Дети Прохора - один сын Семен. Дети Емельяна: Алексей, Федор. Владимир. Дети Евграфа: Иван, Николай, Семен.

КАЛИВКА (греб.) - веревка, бичевка.

КАЛИТИН Петр Петро­вич (тер.) - род. ок. 1850 г., ст. Есентукской; генерал от кавалерии; происходил из Смоленской губ., но связался с Казаками узами боевого родства. Учился в Аракчеевском кадетском корпусе, и за дурное поведение уволен из пятого класса. Через несколько лет за участие в Ахал Текинской экспедиции ген. Скобелева заслужил производство в офицерский чин. В 1880 г. за подвиг при штурме крепости Геок Тепе награжден орденом св. Георгия 4 ст. Продолжая службу в Туркестане, был командиром Туркменского конного дивизиона, и в 1889 г. назначен командиром 1-го Волгского каз. полка. На этом посту оказался блестящим строевым командиром и заботливым начальником. Приобрел расположение подчиненных Терцев, которые просили отцов принять его в одну из станичных общин. Он был приписан к ст. Есентукской.. В 1905 г., с производством в чин генерал майора К. был назначен командиром бригады из 1-го Волгского (тер.) и 1-го Ли нейного (куб.) полков. После командовал Отдельной Забайкальской каз. бригадой и с началом Первой Мировой войны выступил на Турекий фронт командиром отдельной Сибирской каз. бригады.

КАЛКА - прежнее название речки Калец, впадающей в Азовское море вместе с Кальмиусом; в 1223 г. на ее берегах первые Монголы темников Джебе и Субедея разбили войска Русов и Половцев. По причине многовековой вражды наших предков с Киевской Русью и ее степними союзниками Половцами, на стороне Монголов оказались Подонские Бродники во главе со своим вождем Плоскынею.

КАЛКАН-— загривок, жировой нарост на затылочной части шеи.

КАЛМЫКИ — народ монгольского племени, буддисты; до недавнего времени  кочевые скотоводы; - из них несколько десятков тысяч проживало в станицах Сальского округа; занимались хлебопашеством и скотоводством, выращивая ценные породы степной лошади и красного калмыцкого скота. К. пришли из Азии и распространились по свободным северокаспийским равнинам в 1632 г. Через пол века они находились уже в подданстве Русского царя. Во время Булавина К. были противниками восставших Казаков и помогали «усмирению» мятежного Дона. От 1884 г. Донские и Астраханские К. приравнены с Казаками в правах и обязанностях и подчинены Войсковым правлениям. Они служили в полках совместно с Казаками. В годы борьбы за Казачий Присуд многие из них пополнили партизанские отряды Походного атамана П. X. Попова и потом вместе с Казаками бились против красных, посылая своих всадников в полки Дзюнгарский и 3-й Калмыцкий. В 1920 г. отступая всем народом к Черному морю, они много пострадали от зверств победителей-большевиков Часть из них оказалась и эмиграции, где они создали очаги калмыцкой культуры и построили на окраине г. Белграда первый в Европе буддийский храм.

Во время Второй Мировой войны К. снова выступили отдельным корпусом против соввласти. После поражения Германии их выдали вместе с Казаками Сталину: оставшиеся на родине подверглись новым репрессиям, а уцелевшие от выдачи в своем большинстве приняты в США, где живут обособленной религиозной и культурной жизнью.

КАЛМЫКОВ Иван Пав­лович - атаман Уссурийского казачьего Войска. Род. на Тереке в станице Грознен­ской ок. 1890 г. Его отец станичный торговец из Харькова, а мать местная Казач­ка. К. вырос среди казачьей и горской молодежи. Хоро­шо учился в Духовной семинарии, и курс закончил блестяще, но лишен права священства за оскорбление действием одного из препо­давателей. Поступил в Чу­гуевское военное училище, а окончив его, после производ­ства в 1912 г. вышел подпо­ручиком на службу в При­морский саперный батальон. Через год принят в общест­во Уссурийских Казаков и перевелся на службу в их полк. В Первую Мировую войну, как отважный офи­цер, награжден Золотым ору­жием и боевым орденом св. Владимира, но в жизнь пол­ка внес кулачную расправу с подчиненными, не приня­тую в казачьих частях. По­сле революции рядовые Ка­заки потребовали его удале­ния из полка и подъесаул К. был отчислен в войсковой резерв. Дома на Уссури при­няли его как заслуженного Казака и простили его строе­вые грехи. Круг избрал его заместителем Войскового атамана. Когда же в январе 1918 г. Войсковой атаман Николай Львович Попов сложил свои полномочия, В. Круг утвердил на этом посту его заместителя К-ва, с од­новременным производством его из подъесаулов в генерал-майоры. На посту атамана ген. К. не считался с избрав­шим его Народным Собра­нием и для устранения всякого протеста пользовался насилиями и террором. Не­однократно нарушал и. до­брососедские отношения с Китайцами. Они расстреляли его в Гирине, когда он в 1920 г. отступил на китай­скую территорию. В вину ему поставили бессудный расстрел  представителя Шведского Красного Креста Хедблюмма, реквизицию и разгром его складов в Хаба­ровске и артиллерийский об­стрел китайской канонерки на реке Амуре, (по данным П. Данилова).

КАЛМЫКОВСКАЯ СТА­НИЦА (урал.) - казачье по­селение на берегу реки Урал; ок. 3.000 жит.

КАЛНЫШЕВСКИЙ Петр Иванович - последний ата­ман Коша в Запорожской республике Низовой, храб­рый и заслуженный в походах, достаточно образованный и состоятельный, «знат­ный товарищ Сичевого брат­ства». На самом высоком вы­борном посту Низовой республики он оказался толь­ко в возрасте 74 лет. От 1765 г. Казаки переизбирали его ежегодно и К. оставался Ко­шевым атаманом до 1775 г. В эти годы Запорожские Казаки уже непрерывно чув­ствовали угрозу надвигаю­щуюся с севера, но руково­дящий класс старшин верил в справедливость русской императрицы, а понемногу и завидовал положению каза­чьей шляхты в Гетманщине, присоединенной к России в 1654 г. Старшины были го­товы идти на переговоры и уступки, а потому посылали к Екатерине II посольства с протестами и просьбами. В 1775 г. они допустили без всякого сопротивления втор­жение русских войск в землю республики, несмотря на то, что казачьи массы готовы были биться за сохранение своих вольностей и демокра­тических обычаев. Когда к воротам Сичи подошли пол­ки генерала Текели, кошевой атаман был в весьма прек­лонном возрасте. Это, может быть, тоже одна из причин, по которой он склонил голову перед силой и отправился во главе парламентеров к русскому начальнику с хле­бом и солью. Текели принял делегацию, сам побывал в стенах Сичи, а узнав о местных настроениях, занял ее без боя 5-го июня 1775 г. Арестованный кошевой К„ а с ним и другие старшины были отосланы в Москву.

Через год К-го сослали в Соловецкий монастырь на пожизненное заключение. Он находился там 27 лет до самой смерти. Каждый год ему разрешалось покинуть темный каземат только три раза, когда его выводили на богослужения и в монастырскую трапезную без права говорить с кем либо. На его могилу положили большую каменную плиту с высеченой на ней надписью: «Здесь пorpe6eно тело в Бозе почившего кошевого бывшей некогда грозной Запорожской Сечи Казаков атамана Петра Калнышевсного, сосланного в сию обитель по Высочайшему повелению в 1776 г. на смирение. Он в 1801 г. по Высочайшему повелению был снова освобожден, но уже сам не пожелал оставить обитель, в коей обрел душевное спокойствие Смиренного христианина, искренне познавшего свои вины. Скончался 1805 г. октября 31 дня в суб. 112 лет от роду, смертью благочестивою, доброю. Блаженни мертвии, умирающий о Господе. Аминь. 1856 г. А. А.».

КАЛУЖЕНИН - прозвище Донского атамана Осипа Петрова, очевидно, полученное им по той причине, что он был выходцем из служилых полковых Казаков г. Калуги (См. ПЕТРОВ ОСИП).

КАЛЮГА (сев. дон.) - потоки дождевой воды.

КАЛЮЖЕНЯ (дон.) - низина наполненная водой.

КАМЕНСКАЯ СТАНИЦА (дон). - административный центр Донецкого округа, по типу небольшого губернского города; ок. 30 тыс.

КАМЫШНАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ - попытка повстан­ческого движения, зародив­шаяся летом 1920 г. в заро­слях донской дельты, после высадки под Таганрогом де­сантного отряда полковника Назарова. Казаки ст. Елизаветовской, готовые возобно­вить борьбу с большевика­ми, организовали связи и снабжение партизан укрыв­шихся в камышах, но вскоре среди них оказались агенты-провокаторы, подосланные ростовской Чека. При их помощи К. О. была разобла­чена и ликвидирована. Ее участникам вначале было обещано прощение, но все поверившие этому обещанию после уничтожены. Известны погибшие жители ст. Елизаветовской; расстрелянные в Ростове 26 февраля 1922 г. Поликарп Семенович Мате-шев, Павел Симонович Маноцков, Николай Николае­вич Ковалев; погибшие под расстрелом или в ссылке: Ва­силий Ковалев, Пантелей Кухтин, Иван Сорокин, Петр и Александр Макеевы, Алексей Пашкевичев, Геор­гий Маноцков.

КАН (некр.) - ковш на мельнице, из которого в жернов сыплется зерно.

КАНАРЁВ Тихон Федорович (куб.) - рожд. 1902 г., ст. Бесскорбной. Восемнадцати лет поступил в отряд ген. Фостикова, с ним вместе по­пал в Крым, а после в эмиг­рацию. В США приехал с командой джигитов я остал­ся жить в Кливеленде. Бу­дучи убежденным казачьим националистом, К. в 1950 г. примкнул к Движению Вольных Казаков и в своем го­роде состоял атаманом Культурно-просветительной ста­ницы; от 1956 г. был Окруж­ным атаманом КНОД'а и много поработал для пропаганды казачьих идей в Аме­рике. Умер от рана желудка 31 мая 1959 г.

Зная о приближении смерти, написал свое послед­нее слово к Казакам, огла­шенное во время погребения:

«Прощай Казачье На­ционально-Освободительное Движение!

Прощай Культурно-просветительная станица!

Прощай Казачья нацио­нальная Некрасовская ста­ница!

Прощайте Казаки, дру­зья и соратники, в рассеянии и там, дома, сущие!

Прощайте Кубань, Дон и Терек!

Прощай мечта моя, Казакия! Я всю свою жизнь работал над тем, чтобы Казакия была. Но Богу угодно было другое. Казаки! Друзья и соратники! доведите Вы это великое дело до конца.

Слава неумирающим Казакам!

Тихон Канарев».

КАНДЕЛЯ (дон.) - лампад­ка перед иконой.

КАНДЕЙКА (дон.) - чер­пак, кружка.

КАНДЁР - густой суп с пшеном, заправленный салом, маслом или сваренный на сухой рыбе; по русски - полевая каша.

КАНЕВ - древний город на   Днепре у степных рубежей  Киевской Руси. Во время Золотой орды около К-ва бы­ла переправа на Черный Шлях, ведущий в Европу. От 1506 г. К. находился в полосе земли, признанной за Запорожскими Казаками королевским декретом Сигизмунда I. По Переяславскому  договору в городе присягало на верность царю Алексею Михайловичу 2.119 полковых Казаков, а не служилых ме­щан (Казаков и иногород­них) 458. Во всем же Канев­ском полковом округе, вме­сте с хуторами и местечками, числилось всяких чинов лю­дей муж. пола 4.084. Однако, во время последующих де­сятилетних междоусобий и войн большинство Казаков  покинуло К. и переселилось на Запорожский Низ. Сичевой Каневский курень при­шел на Кубань вместе с дру­гими Черноморцами и основал там Каневскую станицу.  Город К. остался во владении России, а после 1920 г. со­стоит в Украинской СССР.

КАНКИЙ Тарас (куб.) - коренной иногородний ст. Динской; род. в 1893 г.; приз­ван на службу в 328 пехотный полк Русской армии, во время Первой Мировой войны попал в плен к Австрийцам, умер 12 мая 1917 г. и захоронен в братской могиле на сербском кладбища гор. Самбора.

КАНОНЫ - правила для руководства в церковной жизни христиан, установленные Апостолами, Отцами Церкви и Вселенскими Соборами на основании Евангельского учения.

КАНУННИЦА - деревянная мисочка с крышкой.

КАНЫШ - сладкий пирог с творогом или арбузным медом - нардеком.

КАПЛЮНЕННИК (дон.) - алкоголик. пьяница.

КАРАИМЫ - немногочисленная иудейская секта, по мнению некоторых ученых, остатки Казар-иудеев. Два десятка тысяч ее последователей говоря на одном из тюркских диалектов; до недавна сохранялись в Крыму, Литве и Передней Азии.

«Считается, что иудейская секта караимов возникла в VII в. в Багдаде в результате движения против раввинизма, поднятого Ананом Га- Наси. Сторонники ее признают только книги Моисея и отвергают Мишну и Талмуд. Эта секта быстро получила широкое распространение; особенно многочисленны были ее последователи в Константинополе и Адрианополе. Когда они появились в Крыму - остается неизвестным. Возможно, что евреи-караимы смешались с остатками хазаро-болгарского населения Крыма, испове­довавшего иудейскую рели­гию, и распространили среди них свое учение. Название караимы, первоначально оз­начавшее принадлежность к религиозному вероучению, закрепилось за грyппой, ис­поведующей это вероучение, в качестве этнонима. Счи­тается, что в конце XIV в. литовский князь Витовт вы­вел часть крымских караимов и поселил их в Литве. Наи­более крупные общины ка­раимов образовались в Тро­ках, Луцке и Галиче». (М. И. Артамонов, История Хазар. Левинград, 1962).

В России К., не в при­мер Евреям, пользовались полнотой прав.

КАРАИЧ - порода крепко­го низкорастущего степного дерева с витой желтоватой древесиной; нижняя часть изогнутого ствола, благодаря вязкости и твердости, слу­жит лучшим материалом для выработки деревянных ча­стей горско-казачьего седла - арчака или ленчика; татарск. - карагач, по русски - ильма.

КАРАСЁВ Владимир Ва­сильевич (дон.) - рожд. ок. 1890 г.. ст. Семикаракорской; полковник, в прошлом офи­цер 3-го Дон. каз. полка; уча­стник Первой Мировой вой­ны, борьбы за Дон в гг. 1918-20 и Второй Мировой вой­ны на стороне противников СССР; эмигрант и инвалид. Умер 22 февраля 1958 г. и похоронен в Париже.

КАРАУЛ - как и по тюрк­ски, стража, сторожевой от­ряд; у Некрасовцев - пере­довой дозор.

КАРАУЛОВ Михаил Алек­сандрович (тер.) - рожд. 1878 г., ст. Тарской; Терский Вой­сковой атаман. Окончил Пе­тербургский университет; во время Русско-японской вой­ны служил в Сунженско-Владикавказском полку и в 1905 г. вышел в запас с чи­ном подъесаула. После этого получил должность секрета­ря Терского Областного Ста­тистического комитета, со­трудничал в местных газетах, основал свою газету под наз­ванием «Казачья Неделя», участвовал в учреждении «Общества любителей каза­чьей старины», печатался в изданиях этого общества.

В 1907 и в 1912 в. жи­тели Терской области изби­рали К-ва своим депутатом в Русскую Государственную Думу третьего и четвертого созывов. Будучи председате­лем надпартийной Казачьей фракции, защищал там с трибуны интересы Казаков и Кавказских Горцев. При этом он не оставлял и своей научно-исследовательской де­ятельности, собирал старин­ные сказания и песни, принял деятельное участие в архео­логических раскопках, в ос­новании Терского Войскового музея и Войсковой би­блиотеки.

В дни революции 1917 г., К. вошел в состав Вре­менного комитета Государ­ственной Думы, а потом наз­начен на Терек особоуполномоченным представителем Временного Правительства. 27 марта (ст. ст.) он отказался от этого поста, т. к. Тер­ский Войсковой Круг избрал его своим атаманом. Став Терским атаманом К. успеш­но разрешал конфликты между Казаками и Горцами, способствовал образованию Терско-Дагестанского прави­тельства. Но его мероприя­тия в пользу горско-казачьего примирения послужили темой для провокационной пропаганды большевиков. Атамана К-ва обвиняли в небрежном отношении к ох­ране русских поселений и в попустительстве Чечено-Ингушам.

В декабре 1917 г. атаман К. приветствовал в Пятигор­ском отделе 1-й Волгский каз. полк, прибывший с фронта. Его сопровождали брат Владимир, хорунжий А. А. Белоусов и депутат Круга Султанов. При воз­вращении 23/26 декабря, ва­гон атамана задержался на ст. Прохладная, ожидая пое­зда в сторону Владикавказа. Его окружила толпа воору­женных русских солдат. Раз­давались дерзкие и угрожаю­щие выкрики, требовались объяснения по поводу напа­дения Ингушей и Чеченцев на русские села. Вскоре уг­розы перешли во враждебные действия: оттащив вагон в 500-600 метров от станции Солдаты расстреляли его из винтовок. Помощь из станицы Прохладненской пришла слишком поздно. Атаман К, и его спутники были убиты. Убийцы разобрали их одеж­ды и надругались над обна­женными телами.

КАРАУЛОВ  Николай Александрович (тер.) - род. ок. 1875 г., ст. Тарской; во­стоковед и автор многих на­учных трудов по истории и этнографии Кавказа; между ними: «Сведения арабских географов IX-Х вв. по Р. Хр. о Кавказе, Армении и Азербейджане» (опубликованы в гг. 1901-19О3 и 1908); «Этнографический очерк Балкар», «Краткий очерк истории Терского казачьего Войска» и «Наречия Гребенских Казаков». Дата смерти неизвестна.

КАРАЧУН - мрак, темнота, смерть.

КАРГА, КАРША. КАРЯГА -— ствол поваленного дерева в лесу или на дне реки.

КАРГАЛЬСКИЙ Георгий Дмитриевич (дон.) - род. ок. 1885 г.; кадровый офицер Лейб-гв. Атаманского полка, генерал-майор. Во время Первой Мировой войны тяжело ранен и награжден Золотым оружием; В Степном походе был начальником отряда из чинов гвардейских казачьих полков; в дальнейшей борьбе за Дон командовал дивизиями в конных группах генералов Секретёва, Мамантова и Калинина. Из Крыма эвакуировался в эмиграцию, пребывал во Франции и умер 28 марта 1954 г. в Париже

КАРИУС Эдуард Фердинандович (кy6.) - род. 11/23 апреля 1893 г., ст. Ново-Дми-триевской; генерал-майор, приписной Казак из рода ев­ропейских религиозных эми­грантов (гугенотов), обосно­вавшихся в В. кн. Литовском; житель г. Пинска в Белоруссии. В чин подпоручика про­изведен из Виленского военного училища. На фронт Первой Мировой войны вы­ступил в рядах 8-го Турке­станского стр. полка. После излечения от ран, в 1915 г. командирован для прохож­дения курса Офицерской Стрелковой школы в Ора­ниенбауме и по ее окончании оставлен при школе инструк­тором. В 1916 г. назначен начальником Отдельной пу­леметной команды и с ней отправлен на Кавказский фронт в Донскую пластун­скую бригаду. Незадолго пе­ред революцией 1917 г. пе­реведен вместе со своей пу­леметной частью в распоря­жение начальника 5-ой Кавказской каз. дивизии и с ее полками в декабре того же года прибыл с Сев.-зап. фронта на Кубань. Здесь включился в борьбу с большевиками, назначен командиром бронепоезда и после его гибели совершил 1-й и 2-й Кубанские походы в ря­дах Кубанского стрелкового полка. После возвращения в Екатеринодар, 4-го октября 1918 г., в чине полковника получил назначение на дол­жность начальника Офицерской Пулеметно-стрелковой школы и приписан к общине станицы Ново-Дмитриевской, как первопоходник и офицер казачьих частей. От 1920 г. находится в эмигра­ция. Проживая в Венгрии, до 1927 г. состоял там представителем Кубанского ата­мана. Во время Второй Ми­ровой войны там же был представителем атаманов До­на, Кубани, Терека и Астра­хани. При отступлении эва­куировался с Кубанским ата­маном в г. Кематен (Бава­рия), после победы союзни­ков остался в Германии и от 1956г. проживает в США.

КАРЛЮГА - пастушеский посох.

КАРНАУХОВ Федор Ива­нович (дон.) - ст. Березов­ской; в 1929 арестован при раскулачивании и сослан не­известно куда.

КАРТЫШ - квадратный ку­сок соленого сала.

КАРЫЙ - масть лошади; темно-коричневая с черными хвостом и гривой.

КАРЬЕР - скачущий бег коня максимальной скорости.

КАРЯБАТЬ - царапать.

КАСАГИ или КАСОГИ - в русских летописях общее название севере-кавсказеких племен; некоторые летописи отличают от них народ Казягъ. Так Никаноровская и Вологодско-Пермская, пред­ставляя К-гов. как народ по­коренный Мстиславом Хpa6рым («В си же времена сущу Мстиславу Тмуторокани поиде на Косоги»), через три-четыре строчки, под го­дом 1022. указывают Казягъ, как воинов высокоценимой князем дружины: «Поиде Мстислав с Козары и с Ка­зягъ на великого князя Яро­слава». А побив Ярослава под Лиственом радовался: «Кто сему не рад, се лежит Северянин, а се Варяг, а своя дружина цела». Разве, недав­но покоренные, Касоги могли сразу состарить любимую «по велику» дружину Мстислава? Это едва ли было возможно. И значит, Казягъ составляет особый род Касогов, имя которых летописцы применяли ко всем степным племенам Сев. Кавказа, включая в их число и Каза­ков. От XV в. общее имя К. в летописях и актах заменяется таким же общим наз­ванием Черкасы, в котором только много позднее начи­нают отличать Черкасов Гор­ских (Адыге, Кабарду) от Днепровских и Донских Черкасов-Казаков. Это еще больше убеждает, что среди летописных К-гов находились и наша казачьи предки. Не даром и Масуди различает горных кашаков от степных: Касаков.

КАСАК - первоначальная писанная форма казачьего имени; она полностью сохраняется в английском и испанском произношении. В персидской географии десятого века (Гудуд ал Алэм, §48) на юг от моря Гурз (Азовского) значится, принадле­жащая Аланам, Земля Касак. В то время ее население состояло из остатков Меотов и Приазовских Славян, среди которых Торки и Торпеты настолько славянизированы, что их считают Скифо-славянами (Татищев, Великие Четьи Минеи). Русские летописцы называют их иногда Козарами. Историк Татищев указывает летописи, в которых говорится, что Олег Свя-тославович, возвратившись в Томаторкань, после прину­дительного пребывания в Византии, пленивших его Казаров в 1082 г. «именуя Торками, казнил» (История Российская, т. 2, стр. 249  в изд. 1963 г.).

КАСАТКА (дон.) - ласточка.

КАСПИЙСКОЕ МОРЕ - ограничивает Кавказ с востока; площадь свыше 400 тыс. кв. клм. с уровнем воды на 86 футов ниже, чем Азовском море; прежде один из богатейших рыбных бассейнов, теперь с каждым годом дает все меньшие уловы, все меньшую валовую добычу рыбы. Принимает в себя реки исторически связанные с Казаками: Урал, Волгу, Куму и Терек.

КАСЬЯНОВ Василий Федорович (тер.) - род. 24 апреля 1896 г., ст. Грозненской. Из Оренбургского каз. училища произведен в чин прапорщика и вышел в 1-й Кизляро-Гребенсной полк; в его рядах провел Первую Мировую войну; гг. 1910— 2) боролся за Терек на Сунженской линии, а отступая на Персию с отрядом Драценко попал в плен к большевикам; чудом избежал расстрела и из лагеря военнопленных бежал в Турцию. Будучи эмигрантом, окончил Политех­нический институт в Чехии (г. Брно) с дипломом инженера-химика. После Второй Мировой войны переехал в Бразилию в работал там по специальности на химическом заводе. 6-го октября 1956 г. погиб трагической смертью от удара ножем в городе Серпаодинео.

КАТАНАЕВ Г. Е. (сиб.) - род. в 1848 г., генерал-лейтенант, почетный член Си­бирского   Географического общества.. Прослушал курс Петровско-Разумовской Сельскохозяйственной ака­демии, но служил в армии по ген. штабу, т. к. окончил и Академию Ген. штаба. Сотрудничал в журнале «Воен­ное Обозрение», написал много работ по география Сибири, а за «Историю Сибирского казачьего Войска» получил специальную премию. Год смерти не известен.

КАТЛАМКИ (некр.) - сло­еные лепешки.

КАТОРГА - в царской Рос­сии принудительные работы в суровых условиях северно­го сибирского климата при тюремном режиме и в кандалах; назначалась по опре­делению суда за тяжкие уго­ловные и политические пре­ступления. Первоначальное значение слова у Турок - большое гребное судно, на которое гребцы набирались из пленников и преступни­ков, а во время плавания приковывались к скамьям.

КАТОРЖНЫЙ Иван Дмитриевич - Донской ата» ман в гг. 1633-1637, 1642, 1644, 1646-1648; сын Казака, бывшего в плену у Турок гребцом на каторге.

КАТРАН - степное растение (Crambe tatarica) со съедоб­ным стеблем.

КАТУХ - свинкой хлев.

КАТЫРЬ (некр.) - башмак.

КАШАРА - зимнее полу­земляночное помещение для овец.

КАЮК - плоскодонная лодка на две пары весел; корма и нос К-ка связаны под оди­наковый наклоном и могут заменять друг друга.

КВАКИ - жабы.

КВЁЛЫЙ - хилый, слабый, болезненный.

КВИТЧЕНКО Василий Алексеевич (куб.) - рожд. 1888 г., ст Воронежской: во время Второй Мировой вой­ны эмигрировал в Австрию, где умер в лагере Аетен 15 мая 1957 г.

КЕСАРИЯ БОСПОРСКАЯ - бывшие земли Царства Боспорского в Приазовье, в конце старой эры завоеванные Римлянами и став­шие частными владениями римских кесарей.

В отличие от корон­ных земель государства, Провинций Демоса, новоприо­бретенные области считались у Римлян провинциями императора, Цезареями (Страбон, География, кн. 17, 3, 24). Приа­зовье тоже получило у мест­ных Греков наименование Кесарея и Базилея.

В годы 14-8 до Р. Хр. К. Б. управлялась наместни­ком Агриппою и в его честь ее главный город Фанагория получил новое название Агриппея (Мат. в Иссл. по археологии СССР, т.16, стр. 193). Там чеканились монеты с надписью Каисареон; их образ­цы хранятся в Государственном Эрмитаже. То же наз­вание, так же как Базилея, неоднократно   встречается высеченным на памятных камнях Приазовья и Танаиды (Подонья). Надпись II в. по Р. Хр., говорит о пожизненном жреце кесарейского Храма (Корпус Боспорских надписей, М.-Л. 1965, стр. 610); в почетной надписи 307 г. сказа­но: «Марку Аврелию Андро­нику сыну Паппа, бывшему наместнику Базилеи, и его сыну Алексарфу, лохагу Агриппеи, архонты Кесарии эту стэлу воздвигли почета ра­ди» (Корпус.... стр. 612); в одной из надписей VI века говорится о построении или обновлении кесарейского здания (Мат. и исслед. по архео­логии СССР, т. 85, стр. 462).

За жителями этого края утвердилось название Касареян и Базилеян. Эти имена армянские хроники вспоми­нают применительно ко вто­рому веку н. э. Например, Мозес Хоренский писал в V в., что в конце второго века «народы севера Касары и Базилиане порешили прорваться через Чор, восточную ок­раину Кавказа (англ. кн. Д. М. Дунлоп, История еврейских Кхазар, Нью Джерси, 1954, стр. 9.).

К. Б. перестала сущест­вовать после нашествия Гуннов (375 г.), но память о ней сохранялась у местного на­селения еще долгие века. Рубрукис, посетивший Дов в 1253 г. пишет о ней: «Греки, которые проживают там нa берегу моря, называют ее Касария, что значит - Цезарея».

Пришествие завоевате­лей Гуннов во многом изме­нило состав населения К. Б. Место Касаров и Базилеев заняли Болгары, а сами они оказались далеко в Прикаспии. Произношение Кавказцев несколько исказило их имена: первых стали называть Басилами и Берсилами, а вторых .Казарами, которые, по всем видимостям, и дали первоначальные кадры основателей государства Казарии, возникшего там около начала VII века.

КИЗЛЯРСКИЙ ОТДЕЛ - до 1920 г. административный район Терской области; 12 200 кв. клм. с населением 130 тыс. Казаков и Нагайцев; сильно развитое виноделие; центр в г. Кизляр (10 тыс. жителей).

КИЗЯК - утоптанная смесь из соломы и перепрелого навоза домашних животных, порезанная или поформованная в кубики; служит топ­ливом в безлесных степях.

КИЙ (некр.) - палка, трость, посох.

КИЛА - грыжа.

КИЛЯК - больной грыжею.

КИРЕЕВЫ - древний ка­зачий род из старообрядцев ст. Есауловской, откуда eго ветви разошлись в Новочеркасск, Сибирь и в Турцию с Некрасовцами.

Один из Киреевых, бу­дучи старшиной, участвовал в Азовском Сидении, другой со Степаном Разиным ходил в Персию, третий был усерд­ным сторонником Булавина и ушел с Игнатом Некрасо­вым на Кубань.

Из последних поколений - Никандр Антонович Киреев в гг. 1877—78 нахо­дился на Турецком фронте в рядах Лейб-гв. Атаманского полка, заслужил четыре Георгиевских креста, чин хорунжего и Золотое оружие. После этого до 1917 г. выбирался 30 лет станичным атаманом, а после был представителем станицы на Войсковых Кругах; при соввласти расстрелян дома в 1924 г. Его сыновья: Алексей - полковник, умер от ран в 1919 г.. Лев - войсковой старшина, участвовал в Первой Мировой войне, в 1920 г.. после двух лет борьбы за Дон, покинул родину; во вре­мя Второй Мировой войны находился в рядах против­ников СССР и умер эми­грантом в 1946 г. на земле Австрии.

КИРИЛЛ - монашеское имя Просветителя Славян (827— 869); в миру его называли Константин Философ. Был родом из города Суха близ Салоник в Византии, окон­чил высшую школу в Кон­стантинополе и некоторое время оставался при вей профессором философии; по­том решил посвятить себя деятельной проповеди хри­стианства, принял монашество и вместе с младшим братом Мефодием ушел а монастырь на Битинском Олимпе. Около 860 г. Византийский император Ми­хаил III поручил братьям со­ставить славянскую азбуку и перевести на славянский язык богослужебные книги. По биографическим данным. Кирилл тотчас же отправился в Казарию и проповедуя там христианство изучал местные славянские диалек­ты. Надо думать, что на Дону и на Сев. Кавказе он ис­кал и нашел первоисточник древней речи Славян, узнал много слов, пригодившихся ему потом при переводах. Очевидно, в результате про­поведи этого посланника Ви­зантии, среди Приазовских Казаровцев окончательно восторжествовала Новая Bepa. По его ходатайству, хакан разрешил восстановить в Земле Касак на Тамани епископскую кафедру.

Чешский профессор Францишек Прикрыл сооб­щает в биографии братьев Кирилла и Мефодия, что в архивах монастыря Хыландар на горе Афонской была обнаружена древняя хроника, по словам которой они оба посетили «Землю Дон­ских Казаков». Путешествуя мимо Азовского моря, бра­тья пришли к Казарскому Белгороду и Харькову, где в то время сосредотачива­лась жизнь Казаков. Не мо­жет быть сомнении, что Казарский Белгород хроники - Белая Вежа (Саркел) на До­ну. а Харьков - ничто иное, как река Харакул, о которой Константин Багрянородный сказал, что она впадает с востока в Меотийское озеро (Азовское море) и изобилу­ет осетрами (Об управлении империей, 42, 88).

Старинный историк Татищев, убежденный, что среди Казар пребывало мно­жество Славян, замечает в «Истории Российской»: «В житии Кирилла Селунского, как римских, так и в наших, написано, что Кирилл первое козар Вере Христовой учил и для них буквы (а Нестор сказует в Моравии) сложил и потом моравом и болгаром сообсчены». Русские летописи не вспоминают посещения Козаров, но признают, что Кирилл «иде оучить Болгарскoгo языка» уже из Моравии после того, как часть кнниг была переведена на славянский язык.

Составив азбуку, братья использовали ее для перево­дов богослужебных книг на язык, который почему то считается древне-болгарским, но с большим правом может считаться древне-казачьим языком Приазовских Славян. Не даром в живой речи на Дону, а особенно у Некрасовцев, еще и теперь сохраняется изобилие церковно-славянизмов.

КИРЬЯНОВ Михаил Иванович (дон.) - рожд. 1861 г., юрист, городской судья, член Русской Государственной Думы третьего созыва.

КИЧКА - I) старинный головной убор Казачек; делался -на твердой основе в форме лодочки, митры, широкой шапки с двумя или четырьмя рожками, а также в виде тиары, украшенной по верхним обрезам волнистыми фестонами-сороками.

А. И. Ригельман описывает с натуры: «На голове носят повязки с висящими по щекам чикиликами, то есть лопастьми жемчужными и поверх оных высокие кички с сороками, на подобие большой треугольной лопаты, вышитой спереди золо­том, серебром и шелками в узор, а иные унизаны доро­гими каменьями и жемчугом с накрытием белым тонким шальником, то есть кисейною и флеровою фатою с распущенными сзади конца­ми». «У простых и небога­тых в верховых станицах жены носят с двумя рожка­ми посредственные и малые кички с сороками, шитые шелками и простой бумаж­ной пряжей».

Профессор М. А. Мил­лер рассказывал, что простой рогатый головной убор Казачки делали, положив по­перек темени дощечку и по­вязав ее сверху платком. Ри­сунки многих головных уборов Казачек приведены в книгах А. И. Ригельмана «История или повествование о Донских Казанах» и «Ле­тописное повествование о Малой России». 2) К. у Рус­ских - возвышенная палуба на корме судна. 3) Кичкас по татарски - маленькая бровь, бровка, а кыч - задок, корма.

КЛАДКА - подарок невесте от родителей жениха; К. вы­говаривалась на смотринах: столько то подушек, гетры с калошами, две платьи шер­стяных, платок шелковый и т. п.

КЛЁКЛЫЙ - увялый, за­вядший.

КЛЁП - затычка, чоп из тряпок.

КЛЕЧЕТЕТЬ - замерзнуть, окоченеть.

КЛИКАТЬ - звать, прозы­вать.

КЛИНДУХ - пестрый, ди­кий голубь; иногда - всякая съедобная пернатая дичь.

КЛИЧКА - тоже самое, что фамилия или прозвище.

КЛОБУК - по понятиям древних Славян-Русов ци­линдрическая шапка; наших предков называли на Днепре «Черными Клобуками»; те­перь К. — головной убор ду­ховенства.

КЛОЧКОВЫ (дон.) - из ст. Березовской 1) Антон - один из числа двадцати семи жи­телей станицы, расстрелян­ных одновременно без суда и без вины карательным от­рядом коммунистов в 1921 г. около буерака «Сухой». 2) Иван Иванович - в 1930 г." арестован и вместе с семьей сослан в область Коми. 3) Иван Семенович - в 1929 г. арестован и сослан без права переписки. 4) Иван Степанович - в 1930 г. аре­стован и сослан без права переписки. Семья сослана в спецпоселок «Островки» Арх. г.

КЛЮШКА (некр.) - трость. посошек.

КЛЯЧ - петля свитая из лозы.

КОБЦЕВЫ (куб.) - из ст. Ладожской 1) Василий Васильевич, рожд. 1885 г. Из сотни Николаевского  кав.  училища  вышел хорунжим в 1-й Кавказский каз. полк; служил в нем от 1905 г. до окончания Первой Мировой войны и награжден орденок св. Владимира. Во время борьбы за Казачью Идею состоял офицером Корниловского Куб. каз. полка. Тяжело раненный и больной тифом, умер во время отступления Казаков к Новорос­сийску в марте 1920 г. 2) Петр Васильевич, рожд. 1888 г., ст. Ладожской; есаул. От 1908 р. до возвращения с Турецкою фронта Первой Мировой войны служил в 1-м Кубан­ском каз. полку. Убит под Екатеринодаром в марте 1918 г. в бою с красной гвардией.

КОВЫЛЬ - растение семей­ства «злаковые» с перистыми коленчатыми остьями серебристого цвета, отчего его называют «седым .ковылем» или «дедовой бородой»; растет только в степях целинных и исчезает после плуж­ной обработки земли; еще недавно встречался в дон­ских степях и около г. Дебрецина в Венгрии, где его называли «волосами девуш­ки» и украшали им шляпы во время свадебных шествий.

КОЗАКИ - наше имя в про­изношении и начертании у Русских, Украинцев, Поля­ков и др.; сами Казаки рев­ниво оберегали исстари про­изношение «Казаки» с ударением на последнем слоге, считая, что слово «Казак» должно читаться в обе сто­роны одинаково и по славян­ски слева направо и по тюрски справа налево.

КОЗАН - косточка ноги теленка, которую дети употребляют для игры в козаны или бабки; слово татарское с тем же значением.

КОЗАРЫ - летописное название Хазарии и ее жителей (см. КАЗАР).

КОКУНЬКО Петр Иванович (куб.) - род, 10 июня 1851 г., ст. Ново-Деревянковской; генерал-лейтенант, атаман Ейского отдела. Родился и вырос в ст. Должансной на берегу Азовского моря, где егоотец есаул Иван Трофимович К. имел рыбные промыслы; прошел курс Войсковой гимназии и продолжал учиться в Петербургском университете, из которого через год перешел на химическое отделение Технологического института. В годы студенческих беспорядков он его оставил и поступил в Московское Александровское военное училище. В 1878 г. произведен в чин хорунжего, потом отбыл два года строевой офицерской службы и был назначен препода­вателем истории и фортификации в Ставропольское юнкерское училище. В 1888 г., после окончания Военной Академии зачислен по Ген. Штабу, но уже в 1890 г. возвратился в строй, командовал сотней 1-го Екатериндарского полка, состоял в должности помощника командира 1-го Хоперского полка и командиром 1-го Урупского полка. В 1910 г., с про­изводством в чин генерал майора, назначен на пост атамана Ейского отдела. Зарекомендовал себя, как администратор идеальной честности и поборник хозяйственных интересов рядовых казачьих масс. Много внимания уделял подворному коневодству, дабы избавить призывных от затрат на покупку коня и связать близкими узами служивого с выращенным им конем. В 1917 г., от первых пореволюционных дней, ген. К. состоя представителем станиц Уманской в Кубанской Краевой Раде. В начале 1920 г. Кубанское правительстве поставило его во главе пяти членной делегации по хранению войсковых регалий. Он оставался их бессменным хранителем и в эмиграции почти до самой смерти. Умер в Белграде 10-го июня 1939 г. и погребен в г. Земун (Югославия) рядом с женою Надеждой Карловной.

КОЛДОВЩИЦА (некр.) - колдунья, ведьма.

КОЛЕСОВ Михаил Максимович (дон.) - родился в 1885 г., ст. Новогригорьевской; офицер, эмигрант; во Франции председатель Общества   Казаков-комбатантов. В юности окончил городское училище и служил писарем в Новочеркасском Окружном суде. Во время Первой Мировой войны призван вольноопределяющимся в 51 Дон. каз. Полк во фронтовой службе заслу­жил офицерский чин и про­двигался во службе. Прибыл на Дон после революции 1917 г., принимал участие в борьбе за Казачий Присуд и ранен в ногу, которую ему ампутировали в Египте. Oт 1927 г. работал по контракту во Франции на металлурги­ческом заводе, а после слу жял в Париже шофером такси. Был активным деяте­лем Вольно-Казачьего Движения, печатался в нацио­нальной прессе в одно время состоял редактором газеты «'Казачье Единство». Поте­ряв трудоспособность, проживал в старческом доме «Абондан» и в парижском католическом монастыре, где и умер 5-го октября 1965 г.

КОЛИВА - казарма в сичевой крепости, где проживала часть запорожского куреня из Казаков-односельчан.

КОЛИКО (некр.) - сколько.

КОЛО - западнославянское обозначение казачьего понятия «круг»; литовско-белорусские Сеймы состояли из двух палат: Паны Рада и Коло рыцарства-шляхты; подобные традиции существовали и у низовых Запорожцев, где место верхней пала­ты занимала Рада знатных войсковых товарищей, а общее Народное собрание на­зывалось Колом. Так, во вся­ком случае, называет его в старо-германском тексте своих записок посол германско­го императора Эрих Лассота, посетивший запорожской Низ в 1596 г. В Русской Государственной Думе было Польское Коло, которое вместе с Казачьей фракцией только и составляли две надпартийные группировки.

КОЛОБАШКА - неболь­шой хлебец.

КОЛОВЕРТЬ - водоворот.

КОЛОМИЕЦ Козьма Григорьевич (куб.) - родж. 1887 г., ст; Дядковской, участник борьбы за Казачью Идею; умер в эмиграции 8 марта 1934 г, погребен на клад­бище г. Везин Шаллет (Франция).

КОЛПАК - старинный и наименее затейливый головной убор Кааачки, как бы трикотажный, мелкосвязанный мешок в форме клина, с красной кисточкой у его вершины; К одевался на го­лову, широкий край загибался внизу обшлагом и за этот обшлаг закладывался верхний конец, оставляя свободной одну кисточку. Проф. М. Д. Миллер встречал в станицах  Кал-ки только черные с вышитыми по ним красными цветочками и зе­леными листиками. Нечто подобное, но в светлых тонах, изображено на одной из зарисовок Ригельмана на голове у девушки, в его кни­ге «История или повество­вание о Донских Казаках».

КОЛПИКОВ Семен Афанасьевич (дон.) - ст Березовской; в 1938 г. выслан вместе с семьей в спецпоселок «Островки» Арх. губ.

КОЛУН (греб.)  - тыква.

КОЛЧАК Александр Васильевич (1870-1920) - русский адмирал и полярный исследователь. Bо время Первой мировой войны командовал Балтийским флотом и после революции 1917 г. выехал в Америку; в следующем году возвратился в Сибирь, где в результате «Омского перево­рота» и свержения либеральной Уфимской Директории, 18 ноября 1918 г. занял пост Верховного правителя России; его поддерживали противники большевиков консервативного уклона. 30 мая 1919 г. верховную власть К-ка признал и командующий Добр. армией ген. Деникин.

Но колчаковский диктаторский режим не сумел привлечь симпатий большинства населения Сибири и ппродержался только один год. Омский Верховный правитель не стал популярным и среди Казаков; его меро­приятия во многом способ­ствовали проигрышу борьбы с. большевиками на  всех фронтах. Осенью 1919 г., во время  отступления на восток, союзники «белых» в Сибири, Чехи арестовали адмирала и выдали его в руки «красных»; те расстреляли его по приговору своего революционного трибунала.

КОМАРОВ Кузьма Ефимович (дон.) - родился ок. 1889 г. в хуторе Дарханове, ст. Нагавской, окончил ста­ничную церковно-приходскую школу и окружное училище в ст. Нижне-Чирской, а затем собственными усилиями, в труде и нужде, приобрел аттестаты реально­го училища и Московского университета. Выл преподавателем средней школы в Нальчике и в ст. Нижне-Чирской. При соввласти сос­лан на Соловецкие острова и там погиб от непосильной работы.

КОМАРОВ Тихон Илларионович (дон.) - род. 12 июня 1901 г., cт. Краснокутской; Окружной атаман Казаков-националистов (КНОД) в США. Окончил станичную школу, а с 1918 г. боролся за Дон, состоя доброволь­цем в рядах отряда ген. Семилетова; ранен в ногу и за отличие в боях произведен в офицерский чин. В 1920 т. отступая к Новороссийску, попал в плен к большевикам и сразу же мобилизован ими в Красную армию. Отбыв срок службы, возвратился в станицу, но новые власти не позволили ему жить спокой­но, постоянно припоминали добровольное пребывание в Донской армии и в 1929 г. сослали вместе с семьей на далекий север в сибирский лагерь принудительных работ. По его словам выдержал ли­шения ссылки и изнуритель­ный труд только благодаря малой комплекции, при которой легче переносилось постоянное недоедание на скудном лагерном пайке.

Через десять лет К. по­лучил разрешение возвра­титься в станицу с дополни­тельным «поражением в пра­вах» на 5 лет. В начале Вто­рой Мировой войны моби­лизован в армию, на фронте попал к Германцам и из пле­на включился в ряды активных противников СССР. В 1945 г. ему удалось избежать выдачи Сталину и возвраще­ния «на родину».

Будучи эмигрантом, К. оставался в рядах казачьих национальных организаций деятельным и непримири­мым противником порабо­тителей родного народа. От февраля 1956 г. проживал в США и был избран в 1962 г, на пост Окружного ата­мана. Однако, старая рана в ноге, запущенная без надле­жащего лечения во время пребывания по лагерям, ста­ла причиной его безвремен­ной гибели. После сложных ампутаций он умер 26 сен­тября 1964 г. и погребен под Нью-Йорком на Свято-Владимировском кладбище при фарме РООВ.

По своим духовным свойствам Тихон Илларио­нович К. принадлежал н представителям той казачьей народной интеллигенции, из которой в любой обстановке избирались, «лучшие из луч­ших», атаманы, судьи, народ­ные представители и другие общественные деятели. Муд­рый, честный и выдержан­ный патриот, он непрерывно чувствовал нити, связующие его с родным народом, чув­ствовал свой гражданский долг и всегда выполнял его любой ценой и любыми жертвами.

КОМЕЛЁК - часть хлебной печи, куда выгребается зола.

КОМНАТКА (дои.) - па­радная комната, горница.

КОМОЛ - шест, к которому прикрепляется сетка рыбо­ловного бредня.

КОНАШЕВИЧ Петр - гет­ман Войска Запорожского и обеих сторон Днепра; по первоначальному прозвищу - Сагайдачный. Избран на пост гетмана реестровыми Казаками в 1606 г.; органи­зовал походы на Крым и Турцию, ходил на Москву с Польским королем Влади­славом и приложил много стараний для урегулирования отношений между казачьим населением Гетманщины и Речью Посполитой. Умер от ран в 1622 г. Память о нем сохраняется в казачьих пе­снях.

КОНЕЧНО (некр.) - окон­чательно: «Всем Кругом по­решили дела конечно».

КОНОВАЛОВ П. И. (дон.) -  род. ок. 1880 г. К началу Первой Мировой войны он уже закончил Военную Ака­демию и состоял в должно­сти старшего адъютанта 7-го арм. корпуса; в 1916 г. был нач. штаба 56 пехотной ди­визии; в 1917 г., когда началось поголовное восстание казаков против красных, он в чине полковника ген. штаба назначен атаманом Красновым в Батайский отряд нач. штаба, а после разгрома большевицкого фронта, командовал на северных участ­ия; 2-й Дон. каз. дивизией и 2-м конным корпусом. Со своими частями провел много удачных операций. Уйдя в эмиграцию переехал в США, где погиб в 1960 г. попав под автомобиль.

КОНОВОДОВ Иван Никитич (дон.) - род. 19 октября 1885 г. в хут. Беленском ст. Гундоровской; член Круга Спасения Дона; генерал-майор. Происходил из малосостоятельной казачьей се­мьи вторым сыном Никиты Андриановича К-ва и его жены Варвары Ильиничны, урожд. Ушаковой. Первоначальное образование получил в станичном двухклассном училище, после которого, по­могая отцу в хозяйстве, нес­колько дет сдавал экзамены за курс шести классов Каменского реального училища. В 1905 г. после проверочно­го испытания К. был принят в Новочеркасское юнкерское училище; в 1908 г. он произведен в чин хорунжего и вышел на службу в 3-й Дон. каз. полк. Первую Мировую войну провел в рядах 20-го Дон. каз. полка, делегатом которого в мае 1917 г. был послан на Первый Донской Круг. Вернувшись на Дон после развала Русской армии, принял участие в формиро­вании Гундоровского полка и командовал им некоторое время в 1918 г. В следующие годы борьбы за Казачий Присуд состоял командиром 6-й пешей бригады и 8-й Дон. каз. дивизии; три раза ранен и раз тяжело конту­жен, награжден многими бо­евыми орденами. От 1920 г. - эмигрант, проживает во Франции; будучи сторонни­ком казачьего национально­го Движения, печатается преимущественно в парижском журнале «Казачье Единство».

КОНОВОДОВЫ - старин­ный казачий род в станице Гундоровской; по семейным преданиям вначале носил прозвище Дуван; называться Коноводовыми поколения этого рода стали только по­зднее, по роду занятии од­ного из предков, водившего на продажу коней в Киев и Москву. Последний из Дуванов был Сидор. Его дети и внуки прозывались Коно-водовыми: Иван, его сын Се­мен и внук Петр, сотник убитый в бою с Турками; после Петра остался сын Андриан и внук Никита, отец генерала И. Н. К-ва.

КОНОВОДЫ - в боевом строю всадники, остающиеся в тылу с двумя лошадьми спешенных товарищей; при усиленном спешивании «с батовкой», на долю каждого коновода приходится четыре и даже шесть лошадей «сбатованных» особым образом (см. СБАТОВАТЬ).

КОНСТАНТИНОВ Василий Константинович (куб.) - рожд. 1867 г.; окончил университет и Институт путей сообщения; заведовал чер­номорскими шоссейными дорогами; будучи членам Русской Государственной Думы первого созыва, после ее рос­пуска подписал Выборгское воззвание.      

КОНСТАНТИН ФИЛО­СОФ - (см. КИРИЛЛ).

КОПАНЬ - неглубокий колодезь без сруба.

КОРЁЖИТЬСЯ - проявлять дурное расположение духа, гримасничать, ломаться.

КОРЕЦ, КОРЧИК - черпак для воды из красной меди, луженный, ручка крючком.

КОРМИЛО (дон.) - рулевое весло.

КОРНИЛОВ Георгий Лаврович (сиб.) - ст. Кокпетинской; род. 22. ноября. 1906 г. в г. Омске; сын знаменито­го Казака генерала Л.Г. К-ва; инженер-механик, причислен к обществам куб. станицы Воронежской и терской станицы Черноярской. После революции 1917 г. находился на Дону и потеряв отца ос­тавался при штабе ген. Де­никина. С его семьей в 1920 г. эвакуирован в Константи­нополь. Проживал в Англия и Бельгии, где окончил сред­нюю школу и начал учиться в высшей. От ноября 1929 г. живет в США и работает в фирме Дженерал Мотор на руководящей должности. Имеет двух дочерей, родив­шихся в США; Елену и Наталию.

КОРНИЛОВ Лавр Георгиевич (сиб) - род. 18 августа 1870 г., ст. Кокпетинской; генерал от инфантерии Вер­ховный главнокомандующий Русской армии, создатель и командующий Добровольческой армии. Родился в городе Усть-Каменогорске; в 1889 г. окончил Сибирский кадет­ский корпус и через три го­да - Михайловское артилле­рийское училище. После производства в чин подпоручика назначен на службу в Туркестанскую арт. бригаду; через четыре года принят в Военную Академию, закончил ее блестяще и в чине  капитана зачислен по ген. шта­бу. От 1899 в., как: офицер знающий восточные языки, участвовал в военно-исследовательских экспедициях, прошел районы Кушки и Кашгарии, Восточный Тур­кестан и Степь Отчаяния на окраинах Персии. В резуль­тате был опубликован его труд «Кашгария и Восточ­ный Туркестан»

В 1901. г. подполк. К. возвратился в строй и за Японскую компанию получил Золотое оружие и ор­ден св. Георгия  4 ст. От 1907 по 1910 гг. он в чине пол­ковника состоял военным агентом при русском посольстве в Китае; после этого откомандовал 8-м Эстляндким пехотным полком, Вторым Заамурским отрядом и с производством в чин генерал-майора получил в командование бригаду 49-й пех. дивизии, с которой выступил на фронт .Первой Мировой войны. Через несколько месяцев он уже генерал-лейтенант и  начальник 48-й пех. Дивизии, но 24 апреля l9l5 г. ранен в арьергардном штыковом бою и взят в плен Австрийцами.  Через год и четыре месяца, после неоднократных неудачных попыток, ему наконец удалось бежать из плена в Румынию.

По возвращении в Русскую армию ген. Корнилов назначен командиром ХХУ Армейского корпуса награжден чином генерала от инфантерии и орденом св. Георгия 3-й ст.

После февральской революции, 2-го маржа 1917  г. ген. К. получил назначение на пост командующего Петроградским военным округом, в начале мая принял от ген. Каледина 8-ю армию, а 18 июля того же года назначен Верховным главнокомандующим Русских .вооруженных сил и начал формирование особых «ударных» частей, которые должны были комплектоваться на добровольных началах из патриотов солдат и офицеров. В середине августа на Московском Государственном Совещании, вместе с атаманом Калединым, ген. К. настаивал на восстановлении в армии прежних дисциплинарных строгостей и призывал «спасать» Россию решительными мерами.

25 .августа он направил на Петроград «ударные» части, Первую Донскую казачью и Туземную дивизии. Они должны были противодействовать захвату власти большевиками, но благодаря нерешительности главы Вр. Правительства Керенского это выступление ударников не дало результатов.

1 сентября по распоряжению Керенского ген. К. был арестован и заключен в Быховском замке. Он освобожден только 19 ноября 1917 г. по приказу нового главковерха ген. Духонина. 6-го декабря, пройдя в кон­ном строю под охраной пре­данных Текинцев, долгий дуть от Волхова до Дона ген. К. прибыл в Новочеркасск. Здесь вместе с генералом Алексеевым заложил первые кадры Добровольческой ар­мии, которая должна была стать ядром активных про­тивников большевизма, при­бежищем для всех гонимых офицеров и врагов новой соввласти.

Его первые «белые» ча­сти 9-го февраля (ст. ст.) покинули Ростов под давле­нием 39-й стр. дивизии. Ма­лая Корниловская армия двинулась на юг, отклонив предложение Походного ата­мана Попова остаться в дон­ских степях и ждать весеннего восстания Казаков. Да­ровитый Казак и русский патриот пошел на встречу своей судьбе. 31 марта 1918 г. в боях за обладание Екатеринодаром он нашел смерть от разрыва русской же гранаты.

Ген. К. родился в семье небогатого казачьего хорун­жего; его матерью тоже была Казачка. По крови и по внешности он был не только чистокровным Казаком» но и воплощением вековечного типа Казака славяно-туранца; его душа, при необычай­ной культурности, сохраняла свойства мужественного, дея­тельного и подвижного «зем­лепроходца». Небольшой, смуглый и черноглазый он с одинаковым упорством пе­ресекал и безлюдные пусты­ни Средней Азии, и мадьярскую степь во время бегства из плена, и русские просто­ры во время продвижения на Дон с Текинцами. Одна­ко, пребывание в русских школах, служба в русских полках вне казачьей среды воспитали в нем исключи­тельно русские патриотиче­ские привязанности. Благо и интересы родных Казаков отошли в сторону, на первое место выдвинулась Россия с ее привычным строем. Как русский человек, он стал ви­деть в Казаках не самоцель, а только средства для вос­становления в обширной им­перии желательного для него порядка. Но Казаки не отоз­вались на его призыв «спа­сать» Россию, а стали разду­мывать и рассуждать. Поэ­тому он перестал им верить и доверился малой кучке до­бровольцев. В отличие от нашего Походного атамана П.X.Попова, ген. К. не за­хотел остаться на Донской земле и, поддавшись убеж­дениям нескольких русских генералов, ушел с ними в неизвестные дали от каза­чьих «иейтралитетчиков» и от злобного хаоса революци­онных стихии. На этом пути судьба его не сохранила.

Младший брат генерала К., полковник К. Петр Ге­оргиевич, расстрелян больше­виками в Ташкенте после восстания 1918 г. Его млад­шей сестре Анне некоторое время удавалось скрывать от соввласти свои родственные связи с ген. К-вым. Она учи­тельствовала в Луге, но в 1929 г. была расстреляна за то, что родилась его сестрой.

КОРОЛЬКОВ Георгий Семенович (дон.) - рожд. 1902 г., ст. Константиновской; из­вестный наездник и джигит. Из Новочеркасской гимна­зии юношей поступил в Ата­манское военное училище и прошел с ним боевой путь от Дона до Крыма и эмиг­рации. Попав в Париж начал работать в группе джигитов, а от 1928 г. уже во главе ее посетил многие страны. Че­рез год после выступлений в Ю. Африке. 24 августа 1959 г. умер от рака печени в Англии, где проживал в свободное время.

КОРОТКОВЫ Иван и Петр Алексеевичи (дон) - ст. Березовской; в 1929 г. арестованы и сосланы в концлагеря без права переписки; их семьи отправлены в спецпоселок «Островки» Архангельской губ.

КОРОТКОВ Петр Петро­вич (дон.) - ст. Березовской; в 1950 г. арестован ОГПУ и отправлен в ссылку неизве­стно куда, семья выслана в Караганду.

КОРЧ - пень от срубленного дерева.

КОРЧАГА - большой глиняный сосуд с двумя маленькими ушками вод венцом.

КОСМОДЕМЬЯНСКИЙ Иван Иванович (урал.) - рожд. 1869 г.; ветеринарный врач, член Русской Государственной Думы второго созыва.

КОСТИН Николай Гри­горьевич (дон.) - ст. Березовской; в 1929 г. арестован и сослан неизвестно куда.

КОСТРИЧКА - осенняя труха.

КОСТРЮКОВ Николай Федорович (дон.) - рожд. 3 июля 1898 г., ст. Цимлянской; Офицер и основатель знаме­нитого Платовского хора. После борьбы за Казачий Присуд в 1920 г. ушел в эмиграцию и учился в чеш­ском Горном институте, в 1927 г. создал Донской казачий хор имени атамана Платова, которым бессменно управляет уже десятки лет; побывал во многих государ­ствах по всему свету, где выступал тысячу раз с каза­чьей песней и пляской. В от­личие От хора Жарова, со­храняет казачий репертуар. Его хор напел множество грамофонных пластинок в американских студиях «Ко­лумбия Концерт Корпорейшен».

КОСТЮЧЁНКО Яков (куб.) - рожд. 1888 г., ст. Родниковской; после Первой Ми­ровой войны и борьбы за Казачью Идею, умер от туберкулеза в эмиграции 31-го марта 1934 г.; погребен на кладбище г. Панчево (Юго­славия).

КОСЯК - в степном коннозаводстве часть табуна, состоящая из 25-20 кобылиц во главе с племенным производителем.

КОТЕЛЬНИКОВ Евлампий   (дон.) - рожд. ок. 1770 г., ст. Верхне-Курмоярской; есаул и автор «Статистиче­ского описания В. — Курмоярской станицы». Будучи офицером, К. принадлежал к числу людей «ищущих правды Божией» и потому начальники считали его беспокойным, неуживчивым и даже опасным. Попав в немилость, он в 1805 г. был разжалован в рядовые, но после Наполеоновских войн  восстановлен в чинах. Вернувшись на Дон, К. примкнул к секте Духоносцев и имеете с дочерью Марией (по мужу Кустовой) стал одним из главных ее вдох­новителей и проповедников, в 1817 г. «за вредные толки о вере» и «за публичное поно­шение и порицание священников присужден к четырем годам  заключения. Отбив его, не отказался от своих убеждений и в последующие годы, наравне с другими донскими Духоносцами перенес преследования и ссылку в Олонецкую губ. Оттуда ко­мандирован в полк на Кав­казскую Линию, но в 1824 г. был снова арестован и одно­временно с дочерью отбывал заключение в Петропавлов­ской и Шлиссельбургской крепостях. В 1826 г. сослан в Соловки. Здесь не выдер­жал одиночного пребывания в подвальной темнице мона­стыря, сошел с ума и вскоре умер.

КОТИЧ - багор с крючком на деревянной ручке длиной ок. одного метра. Служит для подбагривания крупных рыб, пойманных на рыболовный крючок.

КОТЛУБАНЬ - углубление на ровной поверхности сте­пи, котловина.

КОТЛЯРЕВСКИЙ Тимо­фей Терентьевич - Войско­вой атаман Черноморского казачьего Войска. В 1789 г., когда Запорожцы находи­лись, еще в Черноморьи ме­жду Бугом и Днестром, Ка­заки избрали К-го Войско­вым писарем. В этой долж­ности он и прибыл с Черно­морцами на Кубань. После смерти А. Головатого. 27 июня 1797 г. император Па­вел 1 назначил К-го Войсковым атаманом. Черноморцы не сразу смирились с лише­нием их Древнего права из­бирать себе атаманов. Это поставили на вид К-му и Казаки, вернувшиеся из Пер­сидского похода. Они тре­бовали также, чтобы назна­ченный атаман выхлопотал для них специальное возна­граждение за далекий поход, выходивший из круга их пря­мых обязанностей по охране границы. К. не решился выступить перед властями с по­добным ходатайством и воз­мущенные Казаки, по преж­няя сичевым обычаям, реши­ли наказать навязанного им свыше атамана. Толпа бросилась к его дому, но К-го там не нашла, он заблаговре­менно скрылся и поспешил в Петербург с Докладом, пря­чем сам просил царя вернуть Казакам хоть часть старин­ных прав.

Когда Черноморцы нес­колько успокоились, К. воз­вратился на Кубань, и 15 но­ября 1799г. добровольно от­казался от атаманского по­ста, указав на Ф. Я. Бурсака, как на достойного кандидата в Войсковые атаманы.

КОТЦЫ - рыболовный сна­ряд для мелководных мест; воткнутые в дно прутья ло­зы замыкают круг по образ­цу вентеря и выступают выше уровня воды; рыба, проникнув внутрь загородки через углубленное отверстие не может его найти и выйти обратно.

КОХАТЬСЯ - любить со взаимностью.

КОЧ - небольшое одномачтовое морское судно с палубой и двумя рулями, на корме и на носу; Сибирские Ка­заки строили кочи сами и плавали на них вдоль бере­гов Ледовитого океана. В частности, атаман Семен Дежнев вместе с другими Казаками обогнул на Коче крайний северо-восточный мыс азиатского материка, названный после его именем - Мыс Дежнева.

КОЧЕВСКИЙ Никифор Григорьевич (куб.) - член Русской Государственной Ду­мы первого созыва. Род. в 1854 г., окончил Учительскую семинарию, служил учителем, а после по выборам - станичным атаманом.

КОЧЕТ - петух.

КОЧЕТКИ - 1) цветок ирис; 2) деревянные уклю­чины на каюке, стержни на которые накладываются кожаные петли весел.

КОЧУБЕЙ Василий Ле­онтьевич (1640-1708) - Запо­рожский Казак, Генеральный судья Гетманщины; у Петра I заслужил дворцовое звание стольника; в порыве предан­ности донес царю о намере­нии гетмана Мазепы отде­литься от России, но дове­рявший гетману царь выдал ему К-бея, который после пыток был казнен за ложный донос.

КОЧУБЕЙ Матрона Васильевна - дочь Генерально­го судьи, казненного Мазепой, была замужем за сле­дующим Генеральным судьей Чуйкевичем, единомышлен­ником гетмана Мазепы и противником России: вместе с мужем сослана в Сибирь, но потом возвращена и умер­ла в монастыре. Русский по­эт Пушкин в поэме «Пол­тава» дал ее искаженный об­раз, назвав ее Марией.

КОШ - 1) вооруженный ла­герь при ханской ставке у Крымских Татар во время походов; 2) военный и ад­министративный центр За­порожского Войска Низово­го со ставкой атамана в Сичи на одном из днепровских островов; 3) у сибирских кочевников - временная стоян­ка со стойбищем кибиток; 4) в настоящее время, у Ка­заков - степная стоянка при стадах или во  время поле­вых работ.    

КОШЕВКА - рабочие сани.

КОШЕВОЙ АТАМАН - высшая выборная должность у Казаков Запорожского Ни­за, старший военный начальник и административный правитель, избирался на об­щем Народном Собрании, (Черная Рада или Коло), ежегодно 1-го января; по сичевым традициям, во время походов обладал абсолютной властью, но в мирной обстановке должен был считаться с мнением общего казачьего Кола и старшинской Рады.

КОШЕЛКА - снаряд из ло­зы для накидки рыбы в мел­кой воде; делается с широ­ким дном и узким горлом.

КОШИК Савва Авдеевич (куб.) - рожд. 1895. г., ст. Привольной; участник Пер­вой Мировой войны и борь­бы за Казачью Идею в гг. 1918-20; умер от туберкулеза легких в эмиграции 27 июня 1938 г. и погребен на клад­бище г. Штип (Югославия).

КОШКА - небольшой. трезубый якорь для легких реч­ных судов и лодок.

КОШМА - у Сибирских Ка­заков так называется толстая войлочная подстилка из ва­ленной овечьей или верблюжьей шерсти; бывает разного размера, в среднем. 2х4 метра; на Дону, Кубани и Тереке К. ; называлась полстью.

КОШМАН - начальник походного лагеря, временной стоянки, у Запорожцев.

КРАВЦОВ Порфирий Фе­дорович (дон.) - рожд. 1870 г.; землероб с низшим обра­зованием, член Русской Го­сударственной Думы третьего созыва.

КРАВЧЕНКО Евгений Ва­сильевич (куб.) - род. 12 ян­варя 1892 г.; полковник. Про­изведен в чин хорунжего после окончания Сумского кадетского корпуса и Нико­лаевского кав. училища в 1912 г.; вышел на службу в 1-й Екатеринодарский каз. полк, в котором состоял все время пребывания на фронте Первой Мировой войны; награжден многими ордена­ми вплоть до ордена св. Вла­димира 4 ст. Вернувшись на Кубань после Октябрьского переворота 1917 г, принял участие в Первом Кубанском походе, а в борьбе за Казачью Идею состоял пом. ко­мандира своего прежнего полка и офицером Кубанского военного училища в Екатеринодаре. От 1920 г, проживал эмигрантом в Югославии; после .Второй Мировой войны оказался в Герма­нии и умер от туберкулеза легких б февраля 1957 г. в санатории Гаутинг.

КРАИНЬЕ - сортировка зерна для посева на машине с цилиндрическими сетками.

КРАПАТАНЬЕ - пересуды, сплетни.

КРАСНОВ Андрей Дми­триевич (дон.) - ст. Березов­ской; многократный атаман хут; Рубежина. В 1929г. раскулачен и вместе с двумя сыновьями арестован. Тройка ОГПУ назначила ему пяти­летнее заключение в тюрьме; из саратовской тюрьмы был послан на постройку ж.-д. моста через Волгу на Увеке; оттуда вызван обратно в тюрьму и там расстрелян.

КРАСНОВ Андрей Нико­лаевич (дон.) - рожд. 1862 г., ст. Каргинской; географ, бо-таник, профессор и путешественник по Кавказу, Средней Азии, Китаю, Японии, Цей­лону, Яве и Южной Америке; основал Ботанический сад в Сухуме, где культиви­ровал тропические растения, привезенные из путешествий. Умер 1-го января 1914 г.

КРАСНОВ Иван Андре­евич (дон.) - ст. Березовской; арестован в 1930 г. вместе с отцом и отправлен в ссылку неизвестно куда; семья вы­слана в спецпоселок «Ост­ровки» Арх. губ.

КРАСНОВ Иван Козьмич (дон.) - род. в 1752 р., ст. Букановской; генерал майор и вечный шеф 15-го Дон. каз. полка; прадед Донского ата­мана П. Н. Красного. От ранней юности числился на царской службе, а после про­изводства в офицеры отко­мандирован в личное распо­ряжение ген. Суворова; при штурме Измаила взял со сво­ими Казаками 3 турецких орудия, отличился в битве на Кинбурнской косе, при­нимал участие в Польско-русской войне и прослыл мужественным и распоряди­тельным начальником. В 1803 г. назначен атаманом ново учрежденного Бугского ка­зачьего Войска. В 1812 г., бу­дучи уже генерал-майором, командовал под Москвой донскими полками, у Колоцкого монастыря тяжело ра­нен в ногу французским яд­ром и умер 25-го августа то­го же года после ее ампута­ции. Заслужил ряд высоких боевых наград, в том числе орден св. Георгия 4 ст., ор­дена Иоанна Иерусалимско­го и св. Анны 2 ст.; погребен на кладбище Донского мо­настыря в Москве. На память потомкам учреждено его вечное шефовство для 15 Донского полка, который от 1904 г. стал именоваться: 15-й Донской казачий генерала Краснова полк. Его сын Иван Иванович, дед Донского ата­мана, георгиевский кавалер и командир Лейб-гв. Каза­чьего полка.

КРАСНОВ Михаил Анд­реевич (дон.) - ст. Березов­ской; арестован в 1930 г. со­ветскими властями и пропал без вести; семья выслана в спецпоселок «Островки» Арх. губ.

КРАСНОВ Николай Ива­нович - родился в 1833 г., ст. Каргинской; генерал, исто­рик, журналист; отец Дон­ского атамана П. Н. Красно­ва. Окончил Военную Ака­демию, служил по ген. шта­бу, сотрудничал в разных периодических изданиях, вел отдел критики в газете «Пе­тербургские Ведомости»; за разбор работы П. А. Лобке, «Терские Казаки», награж­ден золотой медалью Российской Академии Наук. Изданы его работы; «Земля Войска Донского», С. Петербург, 1863 г.; исторические очерки о Донских атаманах Денисо­ве. Иловайском и Кутейникове, печатавшиеся в журна­ле «Русская Старина». 1873-1884 гг.; «Исторические очерки Дона» - в «Русской Вечи», 1881-83 гг.; «Ураль­ские Казаки и экономиче­ские условия их быта» - в «Военном Сборнике», 1889 г.; «Донское Войско, как глав­ный член казачьей семьи» - там же в 1888 г. 

Историк Сватиков пи­сал о нем. что, принимая участие в разработке нового Положения о Войске Дон­ском, ген. К. заметил в од­ном из официальных изда­ний семидесятых годов прошлого столетия: «В на­стоящее; время вопрос о правах и повинностях Казаков составляет главнейший предмет толков и Донцы желали бы обсудить этот вопрос сами, образовав из себя Собра­ние и, заявив в нем свои мнения и искренние жела­ния, передать их на рассмо­трение правительства. Всякое же постановление, помимо их заявления, возбуждает в Донцах неудовольствие и нелюбовь к иногородним, ко­торых они называют «рус­скими», отличая себя от них, как бы отдельным народом». Ген. Краснов умер на Дону в 1900 г.

КРАСНОВ Николай Николаевич мл. (дон.) - род. в 1918 г., ст. Урюпинской; ав­тор книги. «Незабываемое». Родился в Москве, по месту службы отца, полковника ген. штаба, и на Дон привезен младенцем. От 1920 г. пребывал с родителями в Югославии, где закончил среднюю школу и из воен­но-инженерного училища произведен в чин подпоручика Югославской армии; воевал против войск Третьго Райха, отступил в Грецию и там взят в плен, из которого принят в Германскую армию; от сентября 1941 г. по апрель 1945 бился на Восточном фронте против CСCP в рядах Браденбургской дивизия. Был там триж­ды награжден орденами и ранен. Осенью 1943 г. по излечении перевелся в Русский Охранный корпус противников CСCP,. а из него ушел в казачий штаб генерала Доманова.

После поражения Германии, вместе с отцом Николаем Николаевичем ст., оказался в числе офицеров, выданных Сталину в Лиенце, отбыл тяжелое десятилетнее заключение по сибирским лагерям принудительного труда, потерял отца, а в 1955 г., как, иностранный подданный полудил разрешение выехать к родственнице в Швецию. Там написал книгу воспоминаний «Незабываемое» и через некоторое время получил возможность переселиться к жене Лидии Федоровне (урожд. Вербицкой) в Аргентину, где умер 22 ноября 1959 г. Книга «Незабываемое» встретила востор­женную оценку в кругах русских читателей, переведена на английский, итальянский и немецкий языки и в 1960 г. получила премию The Ame­rican Acadeny of Public Affairs of Los Angeles.

КРАСНОВ Николай Николаевич ст. (дон.) -  рожд. 1885 г., ст. Урюпинской; полковник. В чин хорунжего произведен из Михайловского артиллерийского училища и служил в Лейб-гв. Каза­чьем полку. Незадолго перед Первой Мировой войной окончил Военную Академию и назначен на службу в Главный штаб. На Дон возвратился после революции и участвовал в борьбе с боль­шевиками; от 1920 г прожи­вая эмигрантом в Югославии и состоял там на государст­венной службе. С первых дней формирования Русско­го Охранного корпуса Гер­манской армия поступил в его ряды, участвовал в боях и походах и только в марте 1945 г. перевелся в. Казачий стан преподавателем тактики юнкерам Казачьего военного училища: В Лиенце выдан Сталину вместе с сыном и другими офицерами; умер от непосильного труда и истощения 13 ноября 1948 г. в концлагере Потьма Мордов­ской. ССР.

КРАСНОВ Петр Николае­вич (дон.) - род. в 1869 г., ст. Каргинской; генерал от кава­лерии, Донской атаман, талантливый и известный по всему свету писатель. Сын военного ученого и историка Н. И. Краснова, атаман К. родился, по месту службы отца, в Петербурге, где в 1887 г. окончил Александровский кадетский корпус, а в 1889г. из фельдфебелей Павловского военного училища произ­веден в чин хорунжего. После этого 23 г. состоял в списках Лейб-гв. Атаманско­го полка; один год был слу­шателем Военной Академии, но в 1894 г. оставил ее по причинам личного характера. Много лет состоял Волковым адъютантом, а одновременно сотрудничал в газете «Рус­ский Инвалид» и в некото­рых других военных издани­ях. С осени 1897 г. сотник К. провел несколько месяцев при дворе Абиссинского негуса Менелика, во главе конвоя русской военной миссии. Кроме него в конвое состоя­ли три гвардейских поручи­ка Каховский, Давыдов и Чертков. затем по шесть ря­довых Лейб-гв. Казачьего и Лейб-гв. Атаманского пол­ков, два донских гвардейских артиллериста и три гвардей­ца-Уральца; Во главе миссии стоял ген. штаба полковник Артамонов.

Возвратившись   из Абиссинии, сотник К. отбыл ряд командировок в роли военного корреспондента: в 1898 г, посетил губернии, по­страдавшие от неурожая; в 1901 г. - на Боксерском восстании в Китае; в 1902 г. - на больших Курских маневрах, а потом на границах Турции и Персии; в 1904 г. - на фрон­те Русско-японской войны. Здесь он, помимо прямой задачи, высылки отчетов о боевых действиях, сам при­нимал участие в сражениях и заслужил ордена св. Анны 4 ст. и св. Владимира 4 ст. Уже в то время он стяжал себе славу талантливого журналиста и полемиста по воен­ным и казачьим вопросам; своими статьями способствовал более глубокому пони­манию казачьей проблемы.

В 1906-7 г., есаул К. командовал сотней в своем гвардейском полку, после че­го отбыл командировку в Офицерскую Кавалерийскую школу. Пройдя ее курс, ос­тавлен при школе начальни­ком Казачьего отдела. От 1910 г. с производством в чин полковника, назначен командиром 1-го Сибирского Ермака Тимофеевича полка; через три года получил в командование 10-й Донской каз. полк. Этот полк состоял из Казаков Гундоровской, Луганской, Митякинской и других донецких станиц; он оказался вполне достоин своего блестящего команди­ра. С ним полковник К. вы­шел на фронт Первой Ми­ровой войны и уже через три месяца за боевые заслу­ги был награжден чином ге­нерал-майора. От ноября 1914 г. оставался команди­ром бригады в 1.й Дон. каз. дивизии, потом командовал 3-й бригадой Туземной дивизии, 3-й Донской каз. ди­визией и наконец назначен начальником боевой и кра­сочной 2-й Казачьей Свод­ной дивизии. Как и всегда, оставался командиром иск­лючительным по личной доб­лести и по руководству опе­рациями. Военная история запомнит арьергардные бои и рейды его дивизии во вре­мя отступления Русских в 1915 г., запомнит бои вод Кухоцкой Волей, под Булькой Галузийской, где начал­ся и развился «Луцкий про­рыв» армия ген. Каледина. Оценку заслуг 2-й Сводной дивизии дал приказ по 4-му кавалерийскому корпусу: «Славные Донцы, Волгцы и Линейцы, ваш кровавый бой 26 мая у Вульки Галузийской - новый ореол славы в истории ваших полков. Вы ув­лекли за собой пехоту, ока­зав чудеса порыва». «Бой 26 мая воочую показал, что может дать орлиная дивизия, руководимая железной во­лей генерала Краснова». 24 мая такой же эффектной была конная атака Донской бригады (16-й и 17-й полки) на окопавшуюся австрий­скую пехоту под деревней Рудка Черевище. При всем этом, благодаря искусному руководству ген. Краснова, дивизия несла потеря в нес­колько раз меньшие, чем прежде при других началь­никах.

К началу русской рево­люции ген. К. стал известен, как один из лучших началь­ников конницы. В Императорской армии он был ранен в ногу и получил многие боевые награды, в том числе орден св. Георгия и Золотое Оружие.

В год революции, летом 1917 г., ген. К. переведен на пост начальника 1-й Кубанской каз. дивизии, а потом получил в командование «ударную» 1-ю Дон. каз. дивизию. В последних числах августа того же года, по призу главнокомандующего ген. Корнилова, он повел свою дивизию в составе корпуса Крымова на Петроград, для того, чтобы поддержать Временное Правительство и предотвратить захват власти большевиками. Это неудачное предприятие стоило жизни генералу Крымову и усилило позиции ленинцев, т. е. дало результат обратный предполагавшемуся. 26 сентября ген. К. принял 3-й конный корпус и способствовал его отводу на юг. На Дон он прибыл в январе 1918 г. после полного развала русской армии. До первых дней поголовного апрельского восстания Донцов ген. К. проживал в станице Константиновской. Когда Новочеркасск заняли восставшие Казаки, он приехал в донскую столицу. 3/16 мая его просили прибыть на заседание Круга Спасения Дона и со вниманием выслушали двух­часовую содержательную и красочную речь своего генерала. Депутаты настаивали на его кандидатуре в Дон­ские атаманы, но он согла­сился принять этот пост только при наделения его полнотою власти и одобре­нии его проекта Основных Законов, конституции независимого государства. Многие Донцы знали своего кан­дидата по совместной службе в армии, видели в нем доблестного воина, верили его честности, и политической гибкости. Самыми горячими сторонниками кандидатуры ген. К-ва, сторонниками на­деления его неограниченными полномочиями, были ря­довые станичники, большинство, настоявшее и на одоб­рении Основных Законов, первым пунктом провозгла­шавших Дон самостоятель­ной республикой со старин­ным названием «Всевеликое Войско Донское». Не совсем были довольны партийные руссофилы, которым в этих условиях приходилось отст­раняться от руководящих ролей.

На посту атамана ген. К. показал, что он руководствуется народными желаниями, считается с переменами, созданными февральской революцией и не заставит Казаков служить русской реакции. Оправдал также дове­рие, как прекрасный организатор и военный вождь. Несметные полчища красных вскоре должны были поки­нуть Донскую землю под сокрушительными ударами станичных полков и отрядов, умело руководимых новым атаманом. Командующий Донской армией ген. Дени­сов и начальник ее штаба полковник Поляков стали точными исполнителями во­ли неутомимого ген. К-ва. По его указаниям вскоре были созданы полки прек­расной Молодой армии, при его помощи укрепилась, истощенная Первым Кубанским походом Добрармия, послужившая потом источником интриг и затруднений не только для атамана, но и для всего дела казачьей обо­роны.

В это время Немцы занимали уже Украину и ата­ман К. был сторонником сотрудничества с ними. Он ве­рил в немецкий гений и военное счастье и считал, что в создавшейся обстановке с ними необходимо вести пе­реговоры, заключать согла­шения, поставлять им про­дукты пихания, получать от них военное снаряжение, значительная часть которого передавалась Добровольче­ской армии. Ген. Деникин принимая эту помощь, но оставался при мнения, что германская ориентация ата­мана, так же как и ориента­ция на казачьи интересы яв­ляются изменой националь­ным нуждам России. Напад­ки на атамана шли не толь­ко со стороны кадров Добрармии. Свои донские партийные деятели русского уклона тоже ставили ему в ви­ну и связи с Немцами, и провозглашение независимо­сти, и покровительство монархической Южной армии, и холодные отношения с ген. Деникиным. Последний имел в донских политических кру­гах своих горячих сторонни­ков, которые не гнушались тайными доносами и разоб­лачениями секретных мероприятий донского правителя, Выкрали и передали Деникину копию второго июль­ского письма императору Вильгельму. Его содержание ген. Деникин: привел в своих «Очерках»: Вильгельм дол­жен был признать Всевеликое Войско Донское само­стоятельным государством, объединенным с другими Казаками и Горцами в Доно-Кавказкий Союз. Атаман просил его оказать давление на Московскую соввласть и потребовать от нее отозва­ния войск из пределов В. В. Донского и других держав, имевших войти в Доно-Кав­казский Союз, способствовать установлению нормаль­ных мирных отношений ме­жду Доном и Москвой. Просил оказать молодому госу­дарству помощь в боевом снаряжении и устроить на Дону заводы боевых припа­сов. За это атаман К. обе­щал не допускать на свою территорию войска, враждеб­ные германскому народу  и соблюдать полный нейтралитет в борьбе Германии с западными союзниками (Архив Русской .революции, т. 3, стр. 66).

Это тайное письмо ата­мана К. было опубликовано в деникинских екатеринодарских газетах с соответственными комментариями противников атамана, что весьма осложнило отношения между Доном и Германией.

К концу июля 1918 г. Дон освободился от красных почти целиком. 15 августа в Новочеркасске собрался Большой Войсковой Круг, который утвердил постановления Круга Спасения Дона о выборе атамана К-ва, принял проект его Основных Законов, одобрил мероприятия атамана и общее направление его политики по отношению к Германии. После этого стал решать вопросы внутреннего строительства н острый вопрос о «спасении» России.

Уже будучи в эмиграции атаман К. писал: «Интеллигентная часть Круга понимала, что не может быть Войска Донского вне и независимо от России, стояла на дальнейшем развитии военных действий. «Серая» часть Круга, громадное большинство, стояло на принципе «без анексий», на «свободном самоопределении народов» и самоопределилась в пределах Земли Войска Донского, не желая переходить ее границы». «Атамана выбрала «серая» часть Круга. Она ему верила и она ему вверила свои судьбы. Эта серая часть Круга определенно говорила: Что нам Россия? От нее нам были всегда одни лишь неприятности да обиды. Вы посмотрите, какое Войско Донское маленькое, говорили атаману серые Донцы, - может ли одно, идти спасать Россию? Да и с какой стати, коли она сама спасаться не хочет».

Будучи поклонником Императорской России, пев­цом ее величия и блеска, атаман К. поступался своими сердечными привязанностями, считался с народным мнением и готов был предо­ставить дело борьбы за «единую и неделимую» Добро­вольческой армии да другому неудачному начинанию Южной армии ген. Н. И. Иванова, созданной при его же поддержке.

Поражение Германия сильно усложнило положе­ние Дона. Будучи эластичным дипломатом и гибким политиком, атаман К. пытал­ся укрепить отношения и с победителями. Раньше, подчиняясь духу времени, он приносил в жертву желани­ям родного народа свои убеждения блестящего гвардейца. Теперь ему пришлось уступить и первенство чело­веку, которого он не считал способным на великие дела. 26 декабря 1918 г. атаман К. подписал приказ о подчине­ния Донской армия генералу Деникину. Он сделал это помимо своей воли, помимо желания рядовых казачьих масс, принужденный к тому внешними обстоятельствами, не считая Деникина автори­тетным и сильным вождем, способным призвать в свои ряды хотя бы часть русского народа. Он понимал также, что одни Казаки не справят­ся с титанической задачей «Белого дела». Оставалась надежда на реальную по­мощь союзников.

Сподвижник и биограф атамана К-ва С. Г. Елатонцев пишет, что в своих выступ­лениях он говорил прямо и резко: 1) Добровольческая армия солдат не имеет; В ней много кубанских офицеров и Казаков, но почти нет русских офицеров; 2) ген. Дени­кин и его окружение прида­ли своей борьбе с больше­виками классовый, реставра­ционный, а не народный ха­рактер, и при таких услови­ях, если его не поддержат союзники, он должен будет потерпеть крушение. Борятся добровольцы, состоящие из дворян и господ офице­ров, буржуев, против кре­стьян и пролетариев и народ не поддержит добровольцев; 3) ген. Деникин ничего не имеет на своем знамени, кроме Великой, Единой, Неделимой, а такое знамя мало что говорит его возможным союзникам - Украинцам, Грузинам и даже Казакам; 4) ген. Деникин, требуя под­чинения, не считается с Кубанской Радой и не дооценивает значения Донского Круга. Для него, его офице­ров и администрации казачьи области хороши лишь для пополнения Добрармии и для прикрытия ее обозов; 5) сам Деникин не является ни хорошим стратегом, ни способным политиком, так как в план своей борьбы он ввел в первую очередь при­нудительное подчинение всех окраин России своему еди­ному командованию».

«После ухода Немцев с Украины ген. Деникин до­бился того, что гетман Скоропадский ушел, а ген. К. сложил с себя полномочия Донского атамана. Формаль­ным поводом для отставки ген. Краснова послужили об­винения, выдвинутые Вой­сковым Кругом против пря­мых помощников Донского атамана, ген. Денисова - ко­мандующего в то время Дон­ской армией и. ген. Полякова - начальника штаба армии. Их обоих обвиняли в разва­ле Донской армии и полной неспособности вести дело войны». Краснов принял об­винения на свой счет и по­дал в отставку.

Делегаты Круга настаи­вали лишь на устранении этих двух генералов и не желали отставки атамана, ко­торый имел среди них мно­гих почитателей и сторонни­ков. Но его противники объявили, что без смены атамана Дон не может ожидать ни подкреплений кубанскими полками от Деникина, материальной помощи от союзников и тогда отставка была принята».

Ранней весной 1919 г. Казаки лишились наиболее достойного из своих вождей. При атамане К-ве борьба с большевиками носила характер войны полностью народной, когда Казаки отстаивали свои казачьи права, когда политическое общество с цельным и свободным миросозерцанием, Всевеликое Войско Донское, боролось против хаотического покорителя, дававшего своей массой. Атаман выполнял волю избравшего его народа и на первое место ставил выгоды Казаков. После его ухода рядовые защитники Дона сохраняли тот же народный дух независимости, но последующие правители, приверженцы ген. Деникина, создавали в казачьих краях «политический климат» Добрармии и борьба по внешности приняла облик гражданской войны.

Выехав с Дона, ген. К. не сложил рук в бездействии. Вскоре он появился в штабе Северо-Западной армии генерала Юденича и тщетно хотел быть снова полезным в борьбе с ленинцами. После повсеместного крушения «Белого дела» он переехал в Германию и проживал там с небольшими перерывами  полные четверть века.

Не связанный теперь обязанностями народного вождя, генерал, и политик вернулся к своему основно­му духовному призванию - художественному творчеству. Из под его пера стала выходить талантливые и увлекательные романы, пове­сти, очерки. Воспевая блеск Русской империи, казачий бытописатель вместе с тем «с исключительной яркостью, кистью истинного художни­ка нарисовал звериную сущ­ность большевизма. Романы его были переведены на все современные языки и обошли весь мир. Имя П. Н. Краснова - писателя стало известно даже среди миллио­нов советских граждан» (С. Г. Елатомцев). И его темы никог­да не миновали Казаков. Он умел совместить свои привя­занности к империи с лю­бовью и уважением к род­ному народу казачьему.

Не отказался ген. К. и от активной политической деятельности, но уже в роли частного, хотя и авторитет­ного лица. Однако, руково­дящая роль в «Братстве Рус­ской Правды» убедила его в ненадежности любой русской организации, насыщенной не одними разномыслиями, но и продажной провокацией.

В 1941 г. снова воскресла надежда на освобожде­ние Казаков из советского рабства, возрождение всеказачьего союзного государства. Ген. К. по прежнему верил в гений германского народа и, несмотря на преклонный возраст, согласился стать Начальником Главного Ка­зачьего Управления на тер­ритории Германии. Его имя оставалось неизменно попу­лярным в народной земле; даже поколение выросшее в советских условиях, жажда­ла увидеть «дедушку Краснова» в роли посредника пе­ред победоносным герман­ским командованием и ру­ководителем в борьбе за ос­вобождение края от ненавистной соввласти.

Главное Казачье Управ­ление: стало неизменным хо­датаем по казачьим делам, связью Казаков с Германским правительством.. Оно оставалось в стороне от но­вых «белых» русских организаций и от, возникшее после, Власовской армии. Ген. К. не доверяя ее командирам, как питомцам Октябрьского переворота. Предполагая, что старшие русские начальники «все равно пре­дадут», он противодейство­вал подчинению им боевых казачьих корпусов. По его мнению, у Казаков имелись свои интересы, не совпадавшие с интересами любой России.

Офицер Казачьего кор­пуса Ганусовский опубликовал а калифорнийской газете «Русская Жизнь» (август 1961 г.) содержание речи ген. К-ва при его выступлении на курсах пропаганды в Потсдаме летом 1944 г. «Вот что сказал нам тогда генерал Краснов: Казаки! помните, вы не Русские, вы Казаки, самостоятельный народ. Русские враждебны вам. Москва всегда была врагом Казаков. давила их и эксплуатировала. Теперь настал час, когда мы Казаки можем создать свою независимую от Москвы жизнь».

«Я много сил отдал Рос­сии, - говорил он на склоне жизни, - но последние дни хочу посвятить родным Казакам». Он был: народником-демократом для Казаков, а монархистом для Русских потому, что не верил в демократический смысл русского народа и русской интеллигенции. До последней. минуты он оставался с Казаками и вместе с ними из побежденной Германии предательски выдан на расправу Сталину. Это произошло 28 мая 1945 г. в Лиенце. Погибли тысячи Казаков, а с ними вместе погиб и атаман Краснов. После нескольких меся­цев допросов унижений и пыток, 19 января 1946 г. его казнили мучительной смертью по сталинскому приказу в Москве.

Ген. К. оставил богатое литературное наследство, 21 большой роман; много очерков и рассказов. Изданы ро­маны и повести: «От двуглавого орла к красному знамени» (Переведен на 15 языков), «Амазонка пустыни», «За чертополохом», «Все проходит», «Опавшие листья», «Понять - простить», «Единая, Неделимая», «Ларго», «Выпашь», «Подвиг», «Домой», «Белая свитка», «Цесаревна», «Екатерина Великая», «С нами Бог», «Лава», «Цареубийцы», «Ненависть» (получила премию  Католической Церкви). Три романа остались в рукописи: «Погибельный Кавказ», «В житейском море» развит из одноименного рассказа), «Между жизнью и искуством.

Атаман К. был женат, но бездетен. Жена Лидия Федоровна, в молодости камерная певица, пережила с мужем радостные и горькие дни, умерла 22 июня 1949 г. в Мюнхене Германия.

КРАСНОВ Семен Николаевич (дон.) - рожд. ок. 1890 г., ст. Проваторовской; генерал, помощник началь­ника Главного Казачьего управления в Германии. Родился в имении «Краснополье» Хопер. окр. в семье Николая Семеновича К., гвардейского офицера и участника Русско-турецкой войны 1877 г. В 1911г. К. из Николаевского кавалерийского училища вышел офицером на службу в Лейб-гв. Казачий полк, в рядах которого провел Первую Мировую войну. На Дон возвратился после Октябрьского переворота зимою 1917-1918 г., отбыл Корниловский поход на Кубань, а вернувшись из него принял участие в борьбе за Казачий Присуд. От 1920 г. проживал эмигрантом в Югославии и во Франции. С началом Вто­рой Мировой войны переехал в Берлин и но поручению ген. Петра Николаевича К-ва побывал с Германской арми­ей в 1942 г., на Дону. Отступая был свидетелем гибели атамана Павлова. До конца войны оставался деятельным помощником начальника Главного Казачьго управления; из Берлина выехал уже во время боев за город. Прибыв в Казачий стан, вскоре был выдан Англичанами из Лиенца  Сталину. Казнен в Москве вместе с атаманом Красновым. Был бездетным вдовцом.

КРАСНОКУТСКИЙ Гавриил Леонтьевич (куб.) - родился 10 апреля 1896 г., ст. Упорной; подхорунжий, участник борьбы за Казачью Идею  в рядах 1-го Лабинского полка. После 1920 года эмигрант; проживал в Югославия и будучи горячим казачьим патриотом, стал приверженцем Вольно-Казачьего Движения. Осенью 1941 года поступил добровольцем в 1-й казачий полк Русского Охранного корпуса на стороне противников СССР, ранен в боях. После капитуляции Герма­нии проживал в Мюнхене, откуда в 1951 г. переехал в США. До конца жизни состоял бессменным казначеем Вольно-казачьей станицы в Филадельфии; умер 7-го мар­та 1963 г. там же.

КРАСНОЩЕКОВ Федор Иванович (дон.) - родился ок; 1710 г.; генерал-майор и вечный шеф 6-го Донского полка. Начал службу Рус­ским государям от семнадца­тилетнего возраста; в по­смертной жалованной грамо­те на его имя значится: «Служил весьма добропорядочно и с своими казачьими пол­ками во всех сражениях на­ходился везде безотлучно, и поступал храбро с немалою похвалою, и подкомандным своим к неустрашимости противу неприятеля собою пример подавал, и командою ево  немалое число неприятелей и артиллерия в полон бра­но».

В «Семилетнюю войну», будучи Походным атаманом по стороне Австрии против Пруссии, с Донскими полка­ми 14 января 1756 г. атако­вал под Цорндорфом лавой и разбил наголову прусскую конницу генерала Зейдлица. Действовал и на казачьей земле: «В 1736 г. в Турец­кую войну при взятии Ка­ланчей, при атаке города Азова и при многих с неприятелем вылазках: также, когда турецкий гарнизон, ко­торый был в городе Лютике, оставя оной, шел по реке на судах к своему войску в город Азов, то напротив еного реченной Красношеков командирован был с коман­дою и онаго гарнизона некоторую часть разбили и в полон взяли. Да и в том же году командирован, будучи уже полковником, к реке Кубани и около города Ачуя, где взято в полон не малое число Кубанских Татар». За свои подвиги, кроме орденов и генеральского чина награ­жден ценною саблею. Умер в 1764г., оставив сына Алексея. В память потомству наш шестой полк в 1904 г. наде­лся его вечным шефовством и стал именоваться: 6-й Дон­ской казачий генерала Краснощекова полк.

КРАСНУШКИН Вениамин Алексеевич (дои.) - род. ок. 1890 г., ст. Константинов-ской; талантливый журна­лист и пионер патриотиче­ской и художественной жур­налистика Всевеликого Войска Донского. В 1918-19 гг. редактор-издатель ростов­ского журнала «Донская Волна». Литературный псев­доним - «Виктор Севский». Погиб а застенках ростовской Чека.   

КРАСНЫЕ ЯБЛОЧКИ, КРАСНЕНКИЕ - помидо­ры, томаты.

КРЁХ - боров, кабан производитель.

КРИКЛИВЫЙ Андрей Петрович (куб.) - рожд. 1896 г., ст. Ахтарской; войсковой старшина. Образование по­лучил в одной из средних школ Екатеринодара; произ­веден в офицеры из Тифлисского военного училища во время Первой Мировой войны и служил пластуном на Турецком фронте; перенес тяжелое ранение, а после излечения возвратился в свой 3-й Пластунский батальон, с которым и пришел домой на Кубань после развала Рус­ской армия; принимал участие в борьбе за Казачье Дело и из Крыма эвакуирован в Сербию с чином войско­вого старшины. От 1920 г. эмигрант, вскоре поступил в группу наездников-джигитов и с нею объездил Европу, Америку и Индию; задер­жался в Пакистане, где получил место инструкторе верховой езды в английском колониальном полку и женился на ирландской девушке. После в независимом Пакистане состоял директором Зоологического сада в Лагори, а некоторое время имел табачную плантацию в и занимался сельским хозяйством. Умер 16 августа 1962 г. и погребен на кладбище в Лагори. Осталось два сына, из которых старший Петр окончил курс Университета в Сиракюз (США), младший - Сергей проживает в Па­кистане.

КРИН (некр.) - лилия, так же как в церковно-славянском языке.

КРИНИШНАЯ ВОДА - колодезная вода.

КРИЧАТЬ - плакать, рыдать.

КРИЧАТЬ В ГОЛОС - причитать, горько жаловаться.

КРОВ (некр.) - крыша.

КРОВЯ - кровь.

КРОЛ (дон.) - крот.

КРОМОЧКА (дон.) - ласковое обращение, по смыслу - «единственный», «самый близкий».

КРУГ - как общественно-политический термин К. у Казаков служит обозначе­нием всякого народного соб­рания. По актам известны К-ги Валовые, К-ги Войско­вые, К-ги Полковые. К-ги решали все общественные де­ла, требовавшие выявления воли народа. При независи­мости казачьих политиче­ских обществ, собранием полноправных представите­лей народа у Казаков явля­лась постоянная армия. Главная Войска, т. к. она состояла из жителей всех поселе­ний при равном процентном отношении к их населению. Собравшись на майдане для решения очередных вопро­сов, они образовали К. Вой­сковой, потому что его участниками были граждане-воины. Войсковой Круг обла­дал всеми правами представительного учреждения: из­бирал атаманов и старшин, решал вопросы войны и ми­ра, вопросы внешних сноше­ний, обычного права, цер­ковные, разрешал основание новых поселений, назначал для них земельные юрты, разбирал межевые споры, судил лиц, совершавших важные преступления и т. п. Его постановления были обяза­тельны для всех жителей казачьего речного государства и могли отменяться только К-гом Валовым, своего рода Высшей Палатой. На Валовом круге, кроме бойцов Главной Войски, съезжались особые представители от поселений. Он носил характер всенародный и атаманы собирали его только в тех случаях, когда в отлучке не было ни одного отряда и когда надо было разрешать особо важные вопросы.

В Запорожской Сичи, по свидетельству Эриха Лассоты, германского посла к Запорожским Казакам в 1594 г., общее Народное Собрание носило название Коло. У Западных славян слово «коло» имело тоже значение что и «круг» у Славян Восточных. Очевидно, этот термин появился у Запорожцев под влияниями литовско-белорусскими, т.к.  в Великом княжестве Литовском Представительское Собрание называлось тем же именем  «Коло», И как на Литве, Коло рыцарей-шляхты выделяло высшую Палату, Панов Раду, у Запорожцев, так же точно, Коло или Общее собрание выделяло Раду из выборных начальников и «знатных товарищей», заслуженных Казаков.

Все Круги, Кола и Рады собирались, как правило, в столицах казачьих республик. Исключение составляли Круги Полковые, собиравшиеся на походе.

Один из казачьих историков (Левшин. Историческое и статистическое обозрение Уральских Казаков) дает описание Круга для ХVIII в.: «Коль скоро бывало получится какой ни6удь указ или случится какое нибудь войсковое дело, то на колокольне соборной церкви бьют сполох или повестку, дабы все Казаки cxoдились на сборное место к Войсковой избе или Приказу (что ныне Канцелярия Войсковая), где ожидает их Войсковой атаман.

Когда соберется достаточно много народа, то атаман выходит к оному из избы на крыльцо с серебряною позолоченноб булавою; за ним с жезлами в руках есаулы, которые тотчас идут в средину собрания, кладут жезлы и шапки на землю, читают молитву и кланяются сперва атаману, а потом на все стороны, окружающих их, Казакам. После этого берут она жезлы и шапки опять в руки, подходит к атаману, принимая от него приказания, возвращаются к народу и громко приветствуют оный сими словами: «Помолчите атаманы, молодцы, и все Великое Войско Яицкое!». А наконец, объявив дело, для которого созвано собрание, вопрошают: «любо-ль, атаманы-молодцы?». Тогда со всех сторон или кричат «любо!» или подымают ропот и крики «не любо!» В последнем случае атаман сам начинает увещевать несогласных, объясняя: дело и исчисляя пользы оного. Если Казаки были им довольны, то убеждения его часто действовали; в противном случае никто не внимал ему и воля народа исполналась».

Hа Круге всякий Казак имел свободный голос и мог делать свои предложения,  выступив для этого на средину собрания. Вопрос считался решенным положительно, если большинство бросало шапки вверх.

Казаки лишались права решать все вопросы вольными голосами своих представителей  после покорения их Россией. На Дону Круги были запрещены в 1721 г., на Урале в 1775 г., вместе с переименованием Яицкого Войска в Уральское. Круги возродились тот час же после  революция 1917 г. и в этом случае ничем не отличались от всякого другого Народного Представительства. По исторической традиции их стали называть Войсковыми Кругами, хотя по своему характеру всенародности они должны были бы носить имя Кругов Валовых или Всеобщих. Конституционный Круг Дона, Кубани и Терека, созванный в январе 1920 г. и  вынесший постановление о создании объединенной Казачьей республики, назван Верховным. Он был последним на Родной Земле. После падения казачьей государственности К-ги собирались только в эмиграции, в качестве поместных народных представительств.

КГУГЛООЗЕРНАЯ СТА­НИЦА (урал.) - числилась в Первом или Уральском полковом отделе; жители станицы славились тем, что до последнего времени сохраняли в чистоте тип Казаков старого закала, ревниво охранявших каждую мелочь казачьего быта и обихода; почти все исповедывали старообрядчество и. избегали для детей гражданских школ, обучая их чтению Священого Писания у своих «мастеров Старой Веры»; первые гребцы и силачи, лучшие и наиболее заботливые хозяева, они жили очень скромно, несмотря, на значительную зажиточность большинства из них.

КРУГЛЯН (дон.) - пирог с начинкой.

КРУКОВСКИЙ Феликс Антонович - выходец из б. Великого кн. Литовского, приписной Казак, генерал-майор и Наказный атаман Кавказского-Линейного каз. Войска.

Военную службу начал в рядах русской регулярной кавалерии, из которой в 1840 году переведен на Кавказ и получил там в командование Горский каз. полк. Через два года стал командиром Хо­перского каз. полка и с ним совершил ряд блестящих бо­евых операций. Одна из них - битва под станицей Бекешевской 2-го мая 1813 г. до сих пор хранится в памяти .Хоперцев, а курган при «Та­тарском шляхе» между ста­ницам» Баталпашинской и Суворовской еще и теперь называется «Курганом Круковского». Предание гово­рит, что с этого кургана полковник увидел пожары в ст. Бекешевской и бросился в атаку на осадивших ее Ка­бардинцев и Адыгейцев.

В 1848 г. ген. К. был назначен Наказным атама­ном Кавказкого Линейного Войска.и оставался им четы­ре года. Как боевой командир и мудрый атаман, К. пользовался общим уважением и симпатиями Линейцев, а его имя - в казачьем произношении Круковской - попало в некоторые казачьи песни.                 

КРУГ СПАСЕНИЯ ДО­НА - собрался 11 мая н. ст. 1918 г. в Новочеркасске и состоял из представителей станиц уже освобожденных от красной гвардии. За пять-шесть недель соввласти на Дону, отдохнувшие после фронта Мировой войны. Ка­заки близко ознакомились с идеалами и действиями ее представителей. Признав теорию и практику большевиз­ма для себя неприемлемой, они дружно принялись очищать от пришельцев свои города, станицы и хутора. Первые столкновения нача­лись в станицах Луганской (8 марта), Хомутовской (9 марта). 18 марта восстали Суворовцы, поддержанные станицами Нижне-Чирской, Есауловской, Потемкинской, Верхней к Нижней Курмоярскими, Нагавской, Баклановской и Филоновской. Они призвали из степей донских партизан с Походным ата­маном П. X. Поповым, после чего поднялся почти весь Дон, освобождаясь с успехом от власти чужаков. Станицы Кривянская, Заплавская, Бесергеневская, Мелеховская, Раздорская и Богаевская, под командой войскового старшины М. А. Фетисова, заня­ли Новочеркасск и образо­вали Временное Донское пра­вительство с председателем есаулом Г. П. Яновым. 4-го апреля им пришлось уйти из столицы Дона под давлением подошедших красных под­креплений, но 25 апреля Новочеркасск снова и надолго перешел в руки Донцов, Тогда то представители освобожденных станиц собрались на К.С.Д. Уже 3/16 мая На­родное Собрание избрало на пост Донского атамана генерала П. Н. Краснова и одоб­рило проект Основных Зако­нов, первый пункт которых подтверждал независимость Донской республики Всевеликого Войска Донского. До полного освобождения Дона и съезда Большого Войскового Круга атаман получил всю полноту власти по управлению краем и по организации вооруженных сил. Постановления Круга С. Д. Были утверждены Большим Войсковым Кругом в сентябре того же 1918 г.

КРУТЬКИ  - рыбаки-браконьеры, ловившие рыбу в запретное время или в «заповедных» водах Нижнего Дона.

КРУШИТЬСЯ (дон.) - печалиться, тосковать.

КРЫГА - льдина, плывущая по реке.

КРЫЛЕС (некр.) - балкон, галлерея вокруг дома.

КРЫЛЬЦА - верхняя часть спины, лопатки.

КРЫМСКАЯ СТОРОНА - старинное название степи вдоль правого берега Донца и Нижнего Дона.     

КРЮКОВ Дмитрий Ива­нович (дон.) - род. ок. 1815 г., ст. Глазуновской; вахмистр действительней службы. Его отец войсковой старшина в отставке Иван Гордеевич К. оставил сыну в наследство «офицерскяй участок», на котором К. вел хозяйство и благодаря которому имел возможность дать образова­ние своим детям. Из них Николай умер в молодости, Федор стал известным каза­чьим писателем и журналистом, Александр был полезен Дону в качестве ученого лесовода, но в 1920 г. замучен в Чека слободы Михайлов­ской, Евдокия и Мария умерли от голода в тридцатых годах. К. неоднократно из­бирался атаманом своей ста­ницы и умер выполняя чет­вертый срок этой должности.

КРЮКОВ Петр Федорович (дон.) - рожд. 1904 г., ст. Глазуновской; внук предыдуще­го, талантливый народный поэт. В 1920 г. вывезен из Крыма заграницу и обучался в Донском кадетском корпу­се; потом поселился во Фран­ции и занимался сельским хозяйством. Горячий каза­чий патриот К. принадлежал к Вольно-казачьему Движе­нию с первых дней его организованного существова­ния в эмиграции. Печатался в журналах «Вольное Каза­чество», «Казакия», «Казачье Единство». В последние го­ды жизни издавал и редак­тировал «Казачий Литера­турный Сборник». Умер 8 апреля 1963 г. в госпитале г. Сан Африк (Франция).

КРЮКОВ Федор Дмитрие­вич (дон.) - род. 7 февраля 1870 г., ст. Глазуновской; отец предыдущего; писатель и общественный деятель, член Русской Государственной Думы первого созыва. Учился в Устьмедведицкой гимназии и закончил курс Историко-филологического факультете в Московском университете. Вначале слу­жил преподавателем истории и географии в Орловском кадетском корпусе, а потом назначен инспектором Нижегородского реального училища. В 1906 г. избран пред­ставителем донского населе­ния в Русскую Государственную Думу и после ее Принудительного роспуска, бил одним из подписавших Выборгское воззвание. В связи с этим провел несколько месяцев в камере петербург­ской пересыльной тюрьмы, по обвинению в деятельно­сти направленной к ниспровержению существующего строя. Судом был оправдан, но в административном порядке лишен права пребывания в родной станице и долгие годы оставался под полицейским надзором. Это не помешало К-ву сотрудничать в журнале «.Русское Богатство» в качестве редактора отдела беллетристаки, при главном редакторе В. Г. Короленко. С началом Первой Мировой войны - журнал, вместе с газетой «Русские Ве­домости», командировал К-ва военным корреспондентом на фронт. В 1916 г. ему поручено заведывание Краснокрестовским отрядом Государственной Думы.

После революции, летом 1917 г. К. возвратился на Дон и бессменно изби­рался представителем своей станицы на Донские Круги всех созывов; пришлось ему принимать участие и в вооружейной борьбе за Каза­чий Присуд. Неизменный секретарь Круга, он в 1920 г. эвакуировался из Новочеркасска вместе с Донским правительством и отходил на Кубань. Умер от гнойного плеврита 20 февраля 1920 г. в ст. Ново-Корсуньской, где и погребен.

По тематике литературного творчества К. заслуженно считается казачьим наци­ональном писателем. Первая его повесть «Казачка» напе­чатана еще в студенческие годы автора; его стихотворение в прозе «Родимый Край» известно широким кругам грамотных Казаков. В ноябре 1920 г. ст. Усть-Медведицкая чествовала своего питомца по поводу 25-тилетнего юбилея его литературной деятельности.

КРЮЧКОВ Кузьма Фирсович (дон.) - род. в 1890 г. на хуторе Нижне-Калмыковском, Усть-Хоперской ста­ницы; популярный народный герой. Окончил станичную школу; на военную службу призван в 3-й Доя. каз. Ер­мака Тимофеевича полк. В начале Первой Мировой войны слава о нем прогремела на всю Россию, как о воине, совершившем беспримерный подвиг, упорного сопротивления Германцам. Это была одна из первых боевых встреч. Сторожевой дозор из четырех рядовых во гла­ве с приказным К-вым нео­жиданно наткнулся на разъезд в 30 человек противника. Окруженный ими, К. отбивался винтовкой и шашкой, а после, вырвав из рук немецкого улана пику, заставив ею разорвать кольцо окружения и сумел уйти из рук неприятеля, оставив на поле боя 14 трупов против­ника; из них на долю К-ва приходилось 12. Сам он получил 16 колотых ран. Конь, раненный одиннадцать раз, вынес своего потерявшего сознание и склонявшегося к его шее, всадника. За этот подвиг К. первым из всех рядовых Русской армия в 1914 г. награжден Георгиевским крестом.  К концу войны он заслужил 2 Георгиевских креста и 2 медали. После развала  Русской армии возвратился с полком на Дон в звании подхорунжего. В чин хорунжего произведен за боевые отличия во время восстания против большевиков; сражался с ними в ря­дах 15-го Дон. каз. атамана Назарова полка и пал в бою под деревней Лопуховка Са­ратовской губ, 18 августа 1919 г. Погребен на кладби­ще родного хутора.

КУБАНСКИЕ КАЗАКИ - коренные жители правого берега р. Кубань и Приазо­вья. Под своим именем К. К. появляются в исторических источниках только пе­ред концом XVII ст., но истории известны Казаки про­живавшие в тех же местах, и раньше. Наше имя встречается в разных начертаниях высеченным на камнях в текстах греческих и римских инскрипций Меотиды и Танаиды уже в античную эпо­ху н. эры. Там. оно писалось, как Касакос, Гасакое, Касагос (В. В. Латышев, Вс. Миллер  Язык Осетин). Персидская география Х в. (Гудуд ал Алэм) знала там же в Приазовье Землю Касак. Выходцев из этой земли русские летописи называют Козарами, Черными Клобуками и Черкассами. В 1282 г. оттуда же выселились Пятигорские Черкассы, основавшие г. Черкассы на Днепре (И. Болдин). Этот  род Черкасов считался на Руси христианским со славянской ре­чью. Со слов Pyсских, такими их описал Матвей из Мехова и германский посол в Москву Сигизмунд Герберштейн, жившие на переломе пятнадцатого и шестнадцатого столетий. Русские и крымские акты того времени называют их также Казака­ми Азовскими. Прозвище К. К. появляется в актах только через двести лет после этого. Так именовались, обосновавшиеся за турецкой границей на Кубани, сторонники Степана Разина. Кроме старой веры, они унесли с собой разинский дух враж­ды к Москве и ее донским сторонникам.

В эпоху Разина влия­тельные круги донского на­селения не проявляли осо­бенного интереса к русским церковным распрям, не принимали близко к сердцу и реформы патриарха Никона. Они не разделяли той ненависти к московским порядкам, с которыми приходили на Дои служилые Казаки, запоздавшие с возвращение на родную реку. Сторонники Разина представлялись старожилым Донцам только смутьянами, из-за которых осложнялись отношения с царем и в результате выступления которых пришлось пожертвовать частью политической независимости.

Между тем, антимосковские выступления продолжались на севере Дона и после гибели Разина. Теперь они влились в формы сопротивления «никонианским» новшествам. При этом поборникам старого обряда приходилось выдерживать натиск и со стороны южан, покорных царским велениям и со стороны самих Русских, не стеснявшихся вторгаться в северные области казачьих владений. Крепким прибе­жищем старообрядцев на Дону несколько лет остава­лись городок и монастырь у речки Медведицы. Там собирались наиболее упорные противники Москвы и ста­рожилые и новопришлые. Московиты разрушили этот оплот «древлего благоче­стия» в 1689 г. и тогда ос­татки, непримиримых ушли за турецкую границу на Сев. Кавказ. Сначала они обосно­вались на р. Аграхань, а в 1703 г., с разрешения султана, перешли на правый берег Нижней Кубани. Там от Лабы до Азовского моря они и основали несколько поселений и с этого времени стали именоваться Кубанскими Казаками.

В 1708 г. Донской атаман Булавин и его помощники направили к ним свою грамоту: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй нас, аминь. От донских атаманов-молодцов, от Кондратия Афанасьевича Булавина и от всего Великого Войска, рабом Божиим и. иска­телям имени Господни, Кубанским Казакам, атаману Савелию Пахомовичу или кто протчии атаманы обретаютца и всем атамана-молодцам челобитье и поздрав­ление. Милости у вас атама­нов-молодцов слезно просим и Бога молим, и ведомо вам чиним, что послали мы Вой­ском на Кубань в Ачюев к Хосяну-паше и к Сартлану-мирзе свое войсковые пись­ма об мировом между вами и нами и крестном состоянии, как жили и наперед се­го старые Казаки».

Описав дальше события победного булавинского вос­стания, они закончили. «И хотели было послать к вам, атаманы-молодцы, своего Ка­зака, а твоего, Савелий Пахомович, племянника Анто­на Ерофеева с теми же тор­говыми людьми, с которыми письма посланы к Хосяну-паше и к Сартлану-мирзе. И мы о том ныне поопасались с сим письмом его, Антона, к вам послать потому, что от неправедных бывших наших старшин Кубанцы многие сиры и разорены. А ныне мы государи наши батюшки, Савелий Пахомович и все атаманы-молодцы, обещалися  Богу, что стать нам за бла­гочестие, за дом Пресвятыя Богородицы и за святые со­борные и апостольские Цер­кви, и за предание седми Вселенских Соборов, как они святые на седми Вселенских Соборах утвердили веру христианскую и во отеческих книгах положили, и мы в том друг другу души подавали и кресту святое Еван­гелие целовали, чтобы нам всем стоять в соединении и умирать друг за друга».

27 мая 1708 г. из Черкасска на Кубань пошло но­вое письмо. Начиналось оно поклонами знакомым и род­ственникам с просьбою при­слать кого либо для связи: «А если у кого товары ка­кие и вы возите к нам, Вой­ску, для продажи неопасно. А у нас ныне войска со всех рек, с Дону, с Донца, с Хопра, с Бузулука, с Медведи­цы и со всех запольных речек на острову изо всякой станицы старших людей, кро­ме молодых, которые встречине (поверстанные из ста­ничных гарнизонов, каждый третий. Составитель). И по сему письму будем вашу милость ожидать к себе и вам бы пожаловать приехать к нам в Черкасск не помешкав с тем вместе, как посланы будут из Ачюева от Хосяна-паши и от Сартлана-мурзы с письмами Татары. А ныне на реке у нас Казаков в едином согласии тысяч со сто и больше, а наперед что будет, про то Бог весть, потому что многие русские люди бегут к нам на Дон денно и нощ­но с женами и детьми от изгона царя нашего и от не­праведных судей, потому что они веру христианскую от нас отнимают».

В конце письма просят ничего не рассказывать о своей переписке с Доном ни­каким русским людям, если бы они там оказались. Это значит, что среди К. Каза­ков обычно Русских не бы­ло, а их общины состояли из людей, которые знали, «как жили и наперед сего старые Казаки».

В сентябре месяце 1708 г., после того как Дон был занят русскими войсками, остатки армии Булавина вме­сте с семьями тоже ушли на Кубань. Количество их ис­точники указывают по раз­ному, от двух до сорока ты­сяч. Очевидно, самую пра­вильную цифру дает А. И. Ригельман - 8.000 душ обоего пола. Повел их атаман Иг­нат Некрасов.

На Кубани Некрасовцы основали несколько новых поселений между прежними К. Казаками. Больше всего их разместилось на Таман­ском полуострове в трех го­родках со старыми донскими названиями: Блудиловский, Голубинский и Чирянский. Казаки объединились здесь в Великое Войско Кубан­ское, куда принимались все Казаки, уходившие от наси­лий. Приходили Донцы, не смирившиеся с новыми по­рядками на Дону, приходили Волгские Казаки, потерпев­шие от Петра 1-го в 1709-10 гг. пришла и часть Запорож­цев после поражения под Полтавой.

Первые десятилетия К. К. не прекращали борьбы начатой Разиным и Булавиным. Они совершили несколько походов вглубь России, до­ходили до Харьковской, Са­ратовской и Пензенской гу­берний. Посещали и Дон, где расправились с некото­рыми противниками. По до­говору с султаном, они должны были признавать Крым­ского хана его наместником и сноситься с ним через Ачуевского пашу или через сераксира, проживавшего в Копылах (ст. Славенской}. Они не могли устанавливать непосредственные диплома­тические связи с соседями, должны были охранять границу со стороны России и следить за поведением ближних кочевников. Как некогда в Золотой Орде, они сохра­няли веру отцов, не платили налогов, жили по своим обы­чаям с выборными атаманами, могли заниматься добы­чей нефти, скотоводством и рыболовством. Благодаря непрочности пограничного по­ложения, избегали хлебопа­шества. Годом смерти атама­на Некрасова считается 1757, когда прекратились и выпа­ды К. Казаков на русские рубежи.

Во время Русско-турецкой войны в гг. 1735-39, К. К. находились в рядах армии султана. Вскоре после нее началось их постепенное переселение на Дунай и в М. Азию. Россия должна была смириться с их существова­нием: по договору с Сагиб Гиреем (1-го ноября 1772 г.), «все татарские и черкесские народы, томанцы и некрасовцы по прежнему имели быть во владении хана Крымско­го» (Н. А. Смирнов, Политика Россия на Кавказе, стр. 103).

Когда турки оставили Тамань, К. К. переселились на левый берег Кубани. Че­рез шесть лет, в августе ме­сяце 1783 г., после жестоких боев с полками Суворова, они всем Войском отошли к Анапе. Там собралась и их сильная морская флотилия. 18 сентября на думбасах и морских чайках отплыли н берегам М. Азии шесть с половиною тысяч душ К. Казаков. Среди горцев осталось не больше 200-300 семей, из которых часть смешалась с Адыгейцами, а другие послу­жили после первыми кадра­ми населения Некрасовской станицы в Майкопском от­деле. Прожив два века на турецкой земле, К. К. до на­ших дней сохранили в памяти годы пребывания на Кубани. Еще и теперь Некрасовцы «кубанцы» отличают себя от «дунаков». которые, по словам Минорского, посетившего их в Турции, «не имеют ничего общего с первоначальными К. Казаками. Большая часть - это просто южно-русские переселенцы и беглецы и лишь по недоразумению именуются Казака­ми» (В. Ф. Минорский. У русских подданых султана. Живая Старина, 1902, июнь—июль).

Непримиримость первых К. Казаков питалась мо­тивами религиозными и по­тому нерушимо переходила от поколения к поколению больше двух веков. У насе­ления Запорожского Низа, претерпевшего руину Сичевой республики в 1775 г., по­добные религиозно-идеологические мотивы отсутствовали. Может быть, благодаря этому значительное большинство Днепровских Казаков легче примирилось с русскими виновниками своего несчастья. Наиболее стойкие, как и Некрасовцы, ушли в турецкие границы, другие остались на местах в надежде приспособиться к новым условиям политической жиз­ни. К султану идти не хотели, потому что в памяти хранилась трехсотлетняя борьба с Турками. Пришлось смириться с неизбежностью и склонить головы перед Русской царицей. Уже в 1787 г. Казаки оставшиеся в пределах сичевых земель, бились на стороне России. Но и после этого Запорожцы не получили обратно свои старые днепровские земли, ставшие теперь Новороссией. Весь край перешел в чужие руки, а имя Запорожцев, 10 января 1790 г, было убрано с исторической сцены одним росчерком царского пера. На их место призваны к жизни Черноморские Казаки. Запорожские. Черкасы. оставшиеся еще на Днепре, объявлены «казачьим сословием». Через два года русские власти порешили переселить их на новые места и первым шагом к этому мероприятию послужило высочайшее пожалование Черноморским Казакам Тамани и Приазовья с правым берегом Кубани «от устья ее к Усть-Лабинскому редуту». В 1792 г. место, ушедшего отсюда недавно. Великого Войска Ку­банского заняли бывшие Запорожские Казаки.

Кубань стала границей России с весны 1783 г. От этого времени русские укрепленные редуты и сторожевые «бекеты» Донских Казаков передвинулись на ее правый берег. Вместе с тем за спиной казачьих станиц вдоль Азовско-Моздокской линии основана полоса земледельческих поселений. К 1791 г. в них состояло 23.960 государст­венных крестьян и их семей. Новые К. К. должны были охранять их мирный труд. С переселением Черноморцев все Приазовье, древняя Земля Касак, покрылось десятками казачьих поселений с названиями прежних запо­рожских куреней. Для защи­ты от нападений с турецкой стороны эти сорок станиц-куреней выставили 10 кон­ных и 10 пластунских пол­ков. В 1794 г. к ним на по­мощь принудительно переселены с Дона Казаки, основавшие станицы Усть-Лабинскую. Кавказскую (рядом с Царицинским укреплением), Григореполисскую, Прочнокопскую, Темнолесскую и Воровсколесскую. Жители этих станиц выставили еще один полк.

Между 1794 г. и 1801-м Казаками с Дона и Днепра населены станицы: Ново-Ма-рьевскую, Рождественскую, Новотроицкую, Богоявленскую, Сенгилеевскую, Расше ватскую, Дмитриевскую, Ильинскую. К их жителям добавили некоторое число однодворцев и государственных крестьян Курской, Орловской и Воронежской губерний, среди которых  вероятно, находилось немало и расказаченных при Петре служилых Казаков.

В 1802-1804 гг. основа­ны станицы: Ладожская, Ти­флисская, Казанская, Темижбекская. Воронежская. Они населены Казаками с Донца и из упраздненного Екатеринославского Казачего Войска (см.). Их жители дали кадры для нового Кавказского казачьего полка. Все переселенцы так же как и Черноморцы стали называть­ся К. К-ми, причем, жившие на восток от станицы Воро­нежской, считались Линейцами. Среди них значительное большинство пришло с Дона, а меньшая часть с б. Гетманщины или московских окраин. К ним добавляли некоторое количество «разных выходцев», из которых большинство, несомненно, составляли недавние слижилые Казаки.

Очевидность такого предположения подтверждается указами, относящимися к переселению Казаков «ма­лороссийских», в Полном Собрании законов Россииской империи том XXX, г. 1808, статья №22902 о Казаках-пересенцах говорится: «Для Войска Черноморского люди сии будут тем полезнее, что, ведя уже некогда подобный образ жизни и от­правляя прежде личную службу, скорей приобыкнут к перенесению службы каковую в Войске отправлять будут обязаны, а тем самым полезнее других для защиты границ, куда переселятся».

Там же пункт 20: «Для предупреждения злоупотребления при таковом переселении вкрастся могущего, Канцелярии Войска Черноморского предварительно и строжайше запретить принимать в виде сих Переселенцев таковых, кои не будут иметь надлежащих для того от Малороссийского генерал-губернатора свидетельств, и естьли бы они могли  случиться, оных непременно должно возвращать через пересылку земской полицией Малороссийскому генерал-губернатору для обращения на прежнее жительство. Мера сия более всего приемлется на тот конец, чтобы под предлогом дозволенного переселения КАЗАКАМ, не могли воспользоваться сим и помещичьи крестьяне, и наипаче беглые разного ро­да люди, а потому должное в сем-случае наблюдение по всей строгости остается на собственной ответственности Войсковой Канцелярии и особенно поручено быть должно главному тамошнему края начальству».

На два года раньше, в томе XXIX. ст. №2225 при­казывается следить, чтобы «переселившимся на землю Черноморского Войска ка­зенным крестьянам назначать удобные земли и далее, пяти лет ни под каким видом не оставаться на земле Черноморского Войска».

В 1820 г. статья № 28241 тома 37-го напоминает высочайше утвержденные правила для переселения Малороссийских Казаков и в пун­кте «Б» подчеркивает: «Пе­реселение совершать добро­вольно и единственно из со­словия Казаков».

Такие законодательные постановления устраняли всякую возможность для Русских и Украинцев пере­селяться в станицы на поло­жении равном с Казаками. Правительству нужны были такие люди, которые уже «вели некогда подобный об­раз жизни», и каковых бо­гатый запас сохранялся в бывших служилых Казаках с московских окраин или в по­коренных недавно Запорож­ских Черкасах, Днепровских Казаках. Судя по актах Пе­реяславского договора, в 1654 г. чистокровных Каза­ков на Днепре было не мень­ше, чем 300-350 тыс. душ обоего пола. Ко времени пе­реселения их на Кавказ, чи­сло их за полтора века дол­жно было еще вырости. Не мало безработных станиц обреталось к началу XIX в. и по городам бывших окра­ин В. княжества Московско­го. Они не ушли на Дон в свое время и оставались на местах, довольствуясь поло­жением городовых служи­лых людей. Когда империя расширилась во все стороны, они оказались глубоко в ты­лу, а в полевых войсках их место заняли стрельцы, ко­пейщики, рейтары, гусары, драгуны, более удобные для правительства. По актам XVIII в. известны уже одни городовые Казаки, которых тоже начали зачислять в регулярные полки «нового строя». Многие из них и раньше оказались вне горо­довых станичных общин. Это были земледельцы, пе­решедшие на положение од­нодворцев, Казаков беломестных, Казаков помещиков. Последних числилось до 15 % всех служилых Казаков (А. В. Чернов. Вооруженные силы Русского государства в XV—XVII вв.}. И из актов видно, что сами московские власти, особенно после Смуты, постоянно ста­рались сохранить племенную чистоту казачьих общин: «на убылое место опричь казачьего роду иных людей ста­вить не ведено» (Акты Московского государства, т. II, 15, 55).

Нет причин, по которым русское правительство руководилось бы иными правилами при основании линейских станиц на Сев. Кавказе. И если после I860 г. за Кубанью появляются стани­цы с названиями Ярославская. Тульская, Костромская, Нижегородская, Пензенская, Саратовская и т. п., то это значит только, что они переселялись на Кубань часто с прежними названиями. Ведь «размещенные по городам Казаки получали название того города, где были поселены» (А. В. Чернов. Вооруженные силы...). То же самое видим в Сичи, где курени-землячества назывались попополнявших их бойцами, а в дальнейшем эти названия вместе с Черноморцами тоже пришли на Кубань. Конечно, могло случиться, что некоторые станицы получили свое имя по указанию русского военного начальника. Но это совсем не значит, что население какой либо Курской, Тульской, Полтавской или Корсунской станицы составилось из Русских и Украинцев, обратившихся в Казаков. Приток приписных Казаков, если он, вооб­ще, был, составлял только незначительный процент общего населения станиц. По официальным данным, от 1860 года до 1892 в станицы вселено (без указания, в качестве ли воинов или иного­родних земледельцев): отставных солдат - 1014 семей, государственных крестьян - 1338 семей, разных сословий - 939 семей или в среднем около 12-13 тыс. душ обоего пола (Л. Я. Апостолов. Краткий исторический очерк Кубанской области). Если их всех сделали Казаками, то при населении в 900 тыс. душ (там же, по данным 1890 г.) они составили бы не больше полутора процента К. Казаков. Такой инородный прирост не угрожает нарушением этнической чистоты никакому народу. Но нельзя упускать из виду, что одновременно со станицами за их спиной возникли земледельческие поселения государственных крестьян.

Между 1809 и 1825 гг. на Кубань переселено 89.616 душ Днепровских Казаков обоего пола. Они основали станицы: Новощербиновскую, Новокорсунскую, Новодеревянковскую, Новонижестеблиевскую, Новоджерелиевскую, Новомышастовскую, Новоминскую, Ново-титаровскую, Новолеушковскую, Нововеличковскую, Таманскую, Павловскую, Елизаветинскую, Марьин­скую, Петровскую, Ахтанизовскую и Темрюкскую.

В гг. 1825-26 на Верхние Кубань и Куму переве­ден из под Ставрополя Хо­перский каз. полк, основав­ший станицы: Невинномысскую, Беломечетскую, Суво­ровскую, Бекешевскую и Баталпашинскую  (см. ХОПЕР­СКИЙ ПОЛК).

В 1848 г. с Днепра сно­ва переселено 14.317 душ Ка­заков об. пола в станицы Должанскую, Камышеватскую и в г. Ейск. Тогда же больше 25 тысяч Полтавских и Черниговских Казаков все­лено в линейские станицы, что повело к смешению - в них казачьих диалектов дон­ского и черноморского.

1860 г. все К. К., т. е. Войско Черноморское и ста­ницы шести бригад Кавказ­ского Линейного каз. Войска соединены в одно военно-административное общество - Кубанское Казачье Войско. Рескриптом от 24 июля 1861 г. император Александр I предоставил в пользование Войску закубанские склоны Кавказского хребта, откуда должны были выселиться местные Горцы. После этого в Закубанье образовалась 96 новых станиц. «Из новых поселенцев этих станиц были сформированы 7 конных полков и один (Шапсугский) батальон. Но потом произо­шло изменение: «в 1896 г. было изъято из состава Ку­банской области Черномор­ское побережье. Казакам, по­селившимся здесь, было предложено или перейти на кре­стьянское положение, или - при несогласии на это - вы­селиться в пределы Кубан­ской области», а «12 организованных там станиц были обращены в села, Шапсуг­ский батальон был расфор­мирован» (Д. Е. Скобцов. Три года революции и гражданской войны на Кубани).

До полного завоевания Кавказа К. К. выполняли по очереди кордонную службу, хотя посылали свои полки и на иные фронты русских внешних воен. В отношении административного управле­ния край постепенно прирав­нивался к обычным губерни­ям и стал называться Кубан­ской областью. Областью управляли Наказные атаманы по назначению и с правами генерал-губернаторов. За од­ним исключением, все они, были не казачьего происхождения. Казакам разрешалось сохранять, привычные для них, особенности быта, во­енной службы и местного самоуправления.

После того, как кавказ­ские границы отодвинулись далеко на юг, К. К. должны были принять на себя но­вый обременительный род службы. Их полки включе­ны в Русскую армию в ка­честве иррегулярных частей и стали появляться на всех фронтах наступательных и оборонительных войн Рос­сии.

1-го августа 1870 г. ут­верждено «Положение о воинской повинности и содер­жании строевых частей Ку­банского и Терского каза­чьих Войск». Упразднено прежнее линейское террито­риальное управление полка­ми и бригадами. Станицы К. Казаков распределены по отделам Баталпашинскому, Ей­скому, Екатеринодарскому, Закубанскому, Кавказскому, Майкопскому и Таманскому. Они высылали свою моло­дежь на долгую полковую службу с собственным ко­нем, седлом, одеждой я ору­жием. Таким образом семья не только теряла наиболее ценных работников, но дол­жна была уделить из своего достояния крупную сумму денег на снаряжение служи­вых.

Несмотря на это, тру­долюбивые семьи, умело ис­пользовали природные бо­гатства края и станицы ско­ро зацвели хозяйственными и культурными достижения­ми. Закладывая новые посе­ления, Казаки в первую оче­редь строили храмы и шко­лы. К началу нашего века сельское хозяйство Кубан­ской области заняло одно из первых мест в России по чи­слу живого и мертвого инвентаря, лошадей, скота, земледельческих машин и ору­дий, по вывозу на экспорт зерновых продуктов. Круп­ную роль в хозяйственном развитии станиц приобрела кооперация. 306 станичных потребительских обществ объединялись частью в Ку­банском Кооперативном бан­ке, с годовым оборотом в 30 миллионов рублей, а частич­но в Южно-Кубанском кре­дитном и сберегательном ко­оперативе. Станицы и хуто­ра образовали три акционерных общества, построивших жел. дор. ветки: Армавир-Туапсинскую, Кубано-Чер-номорскую и Ейскую. Ста­ничные школы ликвидирова­ли безграмотность почти целиком. 150 средне-учебных заведений, гимназий, реаль­ных училищ, технических школ, выпускали в жизнь культурных деятелей, а сот­ня профессиональных низ­ших школ подготавливала кадры хорошо обученных специалистов.

Весь этот культурный рост опирался почти исклю­чительно на собственные силы К. Казаков, создававшую местную казачью интеллигенцию. Русские же власти прилагали усилия к укрепле­нию психологических связей с империей, к национальной унификации с русским на­родом. Этим целям должно было служить воспитание и образование казачьей моло­дежи за границами Кубан­ской области в общерусских высших и военных школах. Напр., будущие офицеры не имели на Кубани своих под­готовительных учебных за­ведений и должны были про­ходить курс кадетских кор­пусов и военных училищ вне казачьей среды, где они те­ряли сознание казачьей обо­собленности и исключитель­ности. То же самое происходило с большинством Каза­ков окончившие русские высшие школы: они разъез­жались во все концы импе­рии и насыщались привязанностями к чужой культур­ной жизни. Офицеры же, возвратившись в свои полки из русских военных училищ, часто приносили в них, чуждый К. Казакам, дух «регулярщины», палочной, а иног­да и «скулодробительской», дисциплины. Терялась духовная связь между рядовыми и их начальниками, нарож­далась взаимная отчужден­ность и даже враждебность.

В станицах тоже созда­валось два противоположных духовных течения: народное и командирско-дворянское. Народ жил преданиями се­дой старины, горькими вос­поминаниями о разрушенной Сичи, о насильственных пе­реселениях в «погибельные» места, о неисчислимых по­терях в борьбе за чужие ин­тересы, о тяготах поголовной и долгой военной служ­бы; командиры же горели огнем преданности русскому престолу, Русской империи, с пренебрежением относи­лись к дедовским обычаям народоправства, наружно, а может быть и внутренне, были готовы на всякие жерт­вы не только за ордена и материальные блага, но и за самую идею великодержав­ной России. Нарождались вожди и вождики, сыграв­шие грустную роль в эпоху борьбы за Казачью Идею после революции.

Не проходила бесследно и усердная работа по расказачиванию при помощи русских педагогов и русского духовенства. В их распоря­жении был авторитет знания и Церкви, готовые материа­лы по русской истории, эт­нографии и политической мысли, дружно работавших для создания в казачьих душах чувства вины и перед русским народом и перед династией. Разгромы и руины пережитые Днепровскими и Донскими Казаками оправ­дывались «неистовым» стро­ем казачьих республик, которые в глазах широких масс должны были стать какими то артелями, бандами объе­диненными страстью к безделью и грабежу, какими то «гулящими людьми», «выходцами из разных сословий», и вообще «сбродом», которому на роду написано рас­ширять и охранять русские границы. Надо было отслу­жить воображаемые вины предков, не щадя ни крови, ни жизни, только по долгу перед империей и принимать каждую кроху, падающую из рук царя, с благоговени­ем, и благодарностью, как особую милость.

Такими веяниями, дей­ствительно, проникалась часть казачьей интеллиген­ции, воспитанной на сторо­не в русских военных и гра­жданских школах. В народе же оставался нетронутым дух Запорожья и Великого Войска Донского. Народ ос­тавался при своих преданиях, ничего горького не забывал и потому оказался воспри­имчивым ко всякого рода революционным идеям, проникавшим к нему через русских и украинских пропаган­дистов. Получалось так, что Казаки пели: «Катарина, вражья маты, шо ж ты наробыла», а командиры с благого­вением чтили «жалованную грамоту» той же Катарины, императрицы Екатерины II, отобравшей от Казаков их волю и богатые земли Но­вороссии, а наградившую их за покорность, верную службу и пролитую кровь в два-три раза меньшей площадью малярийного   Приазовья. Считали это высочайшей ми­лостью, хотя пришлось рас­статься с правом выбора ата­манов, принять в начальни­ки иногородних генералов и подчиниться управлению, о котором в той же грамоте сказано: «Желаем мы, чтобы земское управление сего Войска для лучшего порядка и благоустройства соображае­мо было с изданными от нас учреждениями о управлении губернией».

В смысле военной ад­министрация Кубанская об­ласть подчинялась всем об­щим распоряжениям прави­тельства касательно казачьей военной службы и управления казачьими войсками (см. КАЗАКИ и ДОНСКИЕ КАЗАКИ). Станицы должны были выставлять полки и пластунские батальоны, ко­торые включались в состав Русской армии и высылались на стоянки и фронты отда­ленные от Кубани.

В мирной обстановке Екатеринодарский отдел вы­ставлял 1-й Екатеринодарский конный полк и 1-й пла­стунский батальон; Баталпашинский отдел - 1-й Хопер­ский конный полк и часть 6-го пластунского батальона; Ейский отдел - 1-й Запорожский, 1-й Уманский конные полки и 5-й пластунский батальон; Кавказский отдел - 1-й Кавказский, 1-й Черно­морский конные полки и 4-пластунский батальон; Лабинский (б. Закубанский) отдел - 1-й Лабинский, 1-й Кубанский конные полки и другую часть 6-го пластун­ского батальона; Таманский отдел - 1-й Таманский, 1-й Полтавский конные полки и 3-й пласгунский батальон. Из всех отделов вместе комплектовались: Кубанский гвардейский дивизион со стоянкой в Варшаве, две сотни собственного конвоя го­сударя и 5 конных батарей.

В мирное время 1-й Линейный полк, стоял в г. Каменец Подольский, 1-й Екатеринодарский полк - в г. Екатеринодаре, а почти все остальные части К. Казаков располагались в Закавказьи или на персидских границах в Средней Азии. По усиленной мобилизации число пол­ков и батальонов утраивалось. Во время Первой Ми­ровой войны К. К. дали максимум мобилизационного напряжения, выставив: 4 гв. сотни, 37 конных полков, 22 пластунских батальона, 38 отдельных сотен, 9 конных батарей и 11 запасных сотен.

Первые дни революции 1917 г. мало нарушили ста­рый распорядок жизни станиц. Появились только надежды на облегчение тягот военнной службы, на возрождение древних представительных учреждений и на справедливое разрешение земельного вопроса. Юрты станиц черноморских и старолинейских были богаты тучными черноземами, а закубанцы вели хозяйства на малых и по большей части гористых земельных наделах. Все мужчины, кроме пожилых людей и инвалидов, находились в полках и батальонах на фронтах Мировой войны, но на Раду (Народное Собрание), созванную в Екатеринодаре, съехались не одни представители станиц, а и делегаты войсковых частей. Им следовало разрешить ряд назревших вопросов, из которых главными были: создание нового политического строя Кубани, примирение интересов коренных иногородних с интересами казачьими и распределение земельных фондов. По первому вопросу Собрание постановило возродить старин­ное народоправство, избрать краевое правительство с атаманом во главе, предоставив Законодательной и Краевой Радам установить форму взаимоотношений с Россией. Труднее было создать уcловия для совместной конструктивной работы с иногородними. Эти последние подчинялись партийным директивам русских и украинских единоплеменников и считаться с казачьими правами, с казачьими политическими установками не желали. Вызвал много разногласий и земельный вопрос, хотя решение ограничить часное землевладение до минимума и создать фонд для наделения малоземельных было принято единодушно.

Все спорные вопросы можно было теперь разрешить на парламентарном форуме, без чужого вмешательства. Но тыловые руководители политической мысли и военные начальники стояли за войну до окончательной победы над Германией, а ря­довые массы были уже достаточно утомлены ее тяготами. В народе пользовалась симпатиями партия провозглашавшая мир. Когда начался развал фронта К. К., возвращаясь домой, прислушивались и к другим заманчивым лозунгам большевиков. Настораживала только их полная неожиданность. В то же время обрусевший класс командиров, отсталый политически и застывший на принципах средневекового абсолютизма, в противовес большевицкой пропаганде не сумел поставить ни одной свежей, доходящей до казачьего сердца идеи. Не достаточно прогрессивным оказался и, избранный Радой, Кубанский атаман полков­ник-юрист А. П. Филимонов. Политическую слабость командиров и их единомышленников из старого поколения замечали и фронтовики, во мнении которых порево­люционные мероприятия казачьего тыла и программа действий, оглашенная атама­ном Калединым в августе 1917 г. на Московском Со­вещаний, совсем не отвечали требованиям дня, понятиям о демократии и желаниям рядовых казачьих масс. Они хотели более радикальных перемен.

После октябрьского пе­реворота фронтовики не счи­тали нужным начать немед­ленное сопротивление новым русским порядкам. Ущемле­ния казачьих прав не ожи­дали, хотели отдохнуть от фронтовых тягот и лучше узнать, во что выльются на практике простые, заманчи­вые и всем понятные лозун­ги большевиков. Призывы атамана и правительства бо­роться с ними, настояния старшего поколения, у моло­дежи отклика вначале не на­шли. Избавившись от одной войны, ввязываться в новую - желания не было. Но изо дня в день наростало и раз­дражение от поведения сво­их и пришлых большевиков. Рождалось опасение, что вместо обещанных гражданских прав, свободы и всяческих благ, советское будущее су­лит К. Казакам власть про­ходимцев, нарушение привычного общественного быта и полный хозяйственный хаос.

Однако появление на Кубани армии генерала Корнилова было встречено с ра­достью только отрядом правителъства и партизанами. Объединившись, все они по­лучили возможность перейти на территорию, поголовно восставшего Дона. На Дон же, в конце мая 1918 г., стали подходить кубанские под­крепления из станиц соседних Ейского и Кавказского отделов. На соединение с отрядом Кубанского прави­тельства пришли партизаны Ковгана, члена Рады, а так­же отряд сотника Павличенко. Начали активные высту­пления и подгорные районы, Бекешевская и другие стани­цы Баталпашинского отдела, с полковником А. Г. Шкуро. При помощи Немцев освободилась Тамань.

10-го июня Добрармия и Кубанское правительство со своими полками вышли во Второй Кубанский поход. Тут стали к ним присоеди­няться б. фронтовики, встре­ченных по пути станиц. Красные потеряли доверие, не приобрели его полностью и белые. «Странными и тя­желыми были взаимоотно­шения Кубанцев и добро­вольцев, - пишет член Кубанского правительства того времени. - Бок о бок дра­лись, умирали, радовались общим успехам, а дойдет де­ло до разговоров о смысле борьбы и ее целях - вырастает стена между двумя сто­ронами, нет взаимного по­нимания, отношения неприязни и сарказма» (Д. Е. Скобцов. Три года революции и гражданской войны на Кубани).

Ген. Деникин начал ут­верждение своей власти на Кубани мерами устрашения, внедрением в сознание К. Казакам чувства виновности в том, что они не взялись за оружие по первому при­зыву, и в некоторых случа­ях по мобилизации без со­противления становилась в ряды красных. Порка, виселицы, расстрелы, выдвиже­ние на первые места вождей и вождиков, Казаков воспи­танных русскими школами, тех офицеров и интеллиген­тов, для которых интересы родного народа выглядели провинциальными частностя­ми, местными, шкурными и меркли перед угасающим блеском империи.

Выставив 110 тыс. шты­ков и шашек, два года К. К. проявляли на фронтах борь­бы с большевиками нечеловеческие усилия, самоотвер­женность и непревзойденный героизм. Два года их Народное Собрание - Рада должно было отстаивать свое право. распоряжаться судьбами края, отстаивать право на отдельную Кубанскую ар­мию и противодействовать бесталанной политике деникинского правительства. При этом народным представителям приходилось, в первую очереди, преодолевать сопро­тивление своих непререкае­мых военных командиров, без которых был бы бессиль­ным и сам Деникин. К. К. вели борьбу за независимое политическое мышление, за Казачью Идею свободы и независимости, за казачье объединение, но их атаман и командиры делали ставку не на народную мудрость, как бы полагалось, а на во­ображаемый политический гений русских генералов. Они стремились навязать Казакам свои российские привязанности в том виде, какой по душе был им са­мим, они не считались с представительными учреждения­ми, они вместе с Деникиным заставляли К. Казаков проливать кровь за чуждые им русские классовые интересы, они одобрили убийство деникинскими агентами пред­седателя Кубанского прави­тельства Н. С. Рябовола, они стояли преградой между К. Казаками и всеми их доброжелателями, они не остановились перед арестами и вы­сылкой за границу членов Рады и собственными руками казнили честнейшего из них, священника А. Кулабухова. Задачи, поставленные ими К. Казакам, оказались нереальными, непосильными и невыполнимыми. Весной 1920 г., под ударами русских красных сил пал формально независимый Кубанский Край с его Конституцией, представительными учрежде­ниями, атаманом и правительством. На Кубани нача­лось советское рабство и уничтожение К. Казаков.

КУБАНСКИЕ ОБЛАСТ­НЫЕ ВЕДОМОСТИ - еже­дневная газета, выходившая в Екатеринодаре с 1871 г.; от 1892 г. ряд лет ее редактором был В. В. Скидан. Га­зета основана в 1863 г., но вначале называлась «Кубанские   Войсковые Ведомости».

КУБАНСКИЙ КРАЙ - древняя казачья земля; в начале нашей эры Греки назы­вали К. К. Меотидой, русским летописцам он был из­вестен, как «Козары», а Персы знали его, как принадле­жащую Аланам Землю Касак (Гудуд ал Алэм); от 965 го­да до 1015 К. К. находился под властью киевских кня­зей, а потом стал центром независимого государства Томаторканского, каковым оставался до конца XII в. Во второй половине XIII в. завоеватели Татары выводи­ли оттуда отряды Казаков или Черкасов для службы при татарских баскаках; в XV-XVI вв. там указывают­ся Азовские Казаки и Черкасы славянской речи; от 1475 г, К. К. принадлежал Турции, которая уступила его России в 1783 г. В 1792 г. большую его часть получили от императрицы Ека­терины II б. Запорожцы, Черноморские Казаки, взамен за отобранные Русскими земли павшей Сичевой рес­публики.

К 1920 г. К. К.. вместе с землями Горцев, занимал площадь 88.000 кв. клм. По данным Центрального Ста­тистического Комитета, на 1-е января 1915 г. там проживало в станицах и селах 2.803.900 душ, а в городах 247.300 душ; из них Казаков около 1.500 тысяч душ; остальное население края состояло из местных: Горцев, Армян, Греков и из пришлых: Русских, Украинцев, Немцев.

Весь К. К был разделен на семь военно-администра­тивных отделов: Екатерино-дарсний, Майкопский, Лабинский, Баталпашинский, Кавказский, Таманский и Ейский. В них располагалось больше 400 населенных пунк­тов, из которых 360 казачье-горских. Столица К. Края - г. Екатеринодар, основанный в 1794 г.

В распоряжении насе­ления имелось школ: высших - один Политехнический Институт, средних - свыше 150, высших начальных го­родских и станичных боль­ше чем 250, а низших свы­ше 2.000.

Большинство населения занималось сельским хозяй­ством, посевами зерновых культур, скотоводством, ко­неводством, табаководством, садоводством, виноградар­ством. В распоряжении хо­зяев находилось, круглым счетом, свыше миллиона ло­шадей, полтора миллиона го­лов крупного рогатого скота и около трех миллионов мелкого (овец, коз, свиней). Северные равнины тучного чернозема давали особенно богатые урожаи.

К году русской революции (1917) К. К. имели до 8,000 промышленных предприятии частных, станичных, городских и кооперативных, по добыванию и очистке нефти, лесных, рыбных, мукомольных, маслобойных» винокуренных, пивоварен­ных, свеклосахарных; был одним из главных центров вывоза и экспорта зерновых хлебов и ввоза всякого рода машин и орудий. Русская империя имела свыше ста миллионов золотых рублей дохода только с ежегодных взносов Кубанской Войско­вой кассы.

КУБАНСКОЕ МАРИИНСКОЕ ЖЕНСКОЕ УЧИ­ЛИЩЕ - основано в Екатеринодаре 25 октября 1863 г.; 14 декабря 1902 г. переиме­новано в Куб. Мариинский женский институт.

КУБАНЬ - одна из самых крупных рек на Кавказе; в древности у Греков называ­лась «Гипанис», позднее «Ку­па». Образуется из двух горных речек Улукама и Учкулана, слившихся у Карачаев­ского перевала. Длина Куба­ни свыше 600 клм. В верх­нем течении, при очень вы­соком падении русла (40-50 футов на клм.), воды ее стре­мятся с большой быстротой и судоходной К. становится только за 200 клм. до впа­дения ее в Черное море. За 90 клм. до устья К. выделя­ет протоку, судоходный ру­кав, стремящийся к северу и впадающий в Азовское море у Ачуева. При входе на Та­манский полуостров, от глав­ного русла реки снова отде­ляется большой рукав, который впадает в Азовское мо­ре у Темрюка, а река даль­ше идет к Черному морю. Константин Багрянородный говорит, что местное назва­ние русла и последнего ру­кава было «Укруг». Они от­деляли от материка запад­ную часть Таманского полу­острова, которая по этой причине называлась Фанагорийским островом. Река и ее гирла необычайно богаты рыбой. Название Укруг, оче­видно, славянское - в круг.

КУБЕЛЕК или КОБЕЛЕК - старинное праздничное платье Донских Казачек; его древность датируется иногда 11-12 вв.; по рисункам Ригельмана. в XVIII в. К. это шелковое платье закрытое под шею, но без воротника, сшитое в талию и с очень расширенными книзу рука­вами. На груди К. застеги­вался рядом пуговиц из ценных камней, по большей ча­сти, агатов. Проф. М. А. Мил­лер видел на старинных К-ках «вислые пуговицы», которые имели форму вино­градной ягоды и были об­шиты мелким жемчугом. Когда Казачка поднимала руки кверху, широкие рукава выглядели как крылья мотылька и, очевидно, от этого сходства произошло название платья в его перво­начальной тюркской форме, потому что словом «кобелек», «кебелек» тюркские народы называют мотылька, бабочку. В некоторых фасо­нах платья широкий рукав собирался в манжет и нави­сал над кистью руки пыш­ным буфом.

КУБЫТЬ (дон.) - кажется, как будто бы, должно быть.

КУГА - водолюбивое расте­ние, сем. осоковых; почти круглые в сечении, шпагообразные, пористые побеги К. образуют обширные заросли в пойме казачьих рек.

КУГАРЬ, КУЖЁНОК - казачий подросток, мальчик.

КУДАШЕВА Александра Георгиевна (оренб.) - вдова войскового старшины; стала знаменитой после конного пробега Харбин - Петербург. Верхом на небольшой сибирской лошади «Монголке», одна, в сопровождении только собаки санбернара, К. со­вершила путь в 12 тыс. клм. Выехала из Харбина весной 1910 г., пересекла Манджурию, проехала Читу и Верхнеудинск и вначале июля прибыла в Иркутск; 22 ав­густа была в Красноярске, 1-го сентября - в Омске, 6-го января след. года в Челябин­ске, откуда в конце того же месяца перевалила через Уральские горы. После от­дыха на Боткинских заводах, отправилась дальше и в первых числах августа 1911 г. через Казань и Нижний Новгород прибыла в Петер­бург.

КУДИНОВ Павел Наза­рович (дон.) - рожд. 1892 г.; есаул, участник Первой Ми­ровой войны. Во время борьбы за Дон, весною 1919 г. один из организаторов восстания Верхне-донцов и ко­мандующий всеми силами восставших. Описан в романе Шолохова «Тихий Дон». От 1920 г. в эмиграции дея­тель Вольно-казачьего Дви­жения. В 1944 г. взят советскими властями из Болгарии и отбыл 10 лет работ в тайге.

КУДРЯВЦЕВ Петр Гри­горьевич (куб.) - рожд. 1858 г.; мед. врач, член Русской Государственной Думы вто­рого созыва.

КУДРЯШЕВ Евгений Аки­мович (дон.) - ст. Березов­ской; агроном, сын станич­ного атамана. В 1921 г. ста­рался скрыться от преследо­вания чекистами и обнаружен ими на хут. Poгачеве внутри молотилки; избит я тут же расстрелян без суда.

КУЗЁНОК (дон.) - поро­сенок.

КУКАН - шнурок для на­низывания через жабры пой­манной рыбы. Также - тон­кая буксирная веревка для лодки, плывущей за кормой парусника.

КУЛАБУХОВ Алексей Иванович (куб.) - род. ок. 1880 в стан. Новопокровской; священник, член Ку­банской Законодательной Рады, жертва террористиче­ских мероприятий ген. Де­никина и его сторонников. По окончании Ставропольской Духовной семинарии, К. был рукоположен в ду­ховный сан и больше десяти лет состоял приходским свя­щенником. После революции сама жизнь выдвинула его на поле общественной дея­тельности. Он пользовался доверием своих станичников и был их бессменным пред­ставителем в Кубанских Ра­дах. Человек в высшей сте­пени культурный и актив­ный, он особенно не хотел оставаться в бездействия по­сле того, как Казакам стала угрожать опасность большевицкого владычества. В самое тревожное время, когда ку­банский министр внутренних дел К. Л. Бардиж сдал свой пост и ушел формировать отряды «Вольных Казаков», Рада назначила на его место К-ва. В трудной обстановке политической неопределен­ности новому министру дол­го удавалось сохранять в крае относительное спокой­ствие, которое привлекло в Екатеринодар и в станицы тысячи русских людей, спа­савшихся от репрессий новой ленинской власти.

1-го марта 1918 г. свящ. К. выступил из Екатеринодара вместе с отступающим «Отрядом Рады», но в ста­нице Расшеватской захвачен красногвардейцами. Ему уда­лось бежать от них и скры­ваться до Второго Кубан­ского похода в Ставрополе. После освобождения Кубани он вернулся на прежний пост руководителя внутрен­ними делами в составе пра­вительства Л. Л. Быча. В де­кабре 1918 г. правительство это, несогласное с политикой Деникина, подало в отставку. Свящ. К. получил новое наз­начение в состав парижской делегации. Он прожил в Па­риже восемь месяцев, участ­вовал в работах делегации и совместно с другими пред­ставителями Кубани обрабо­тал и подписал проект До­говора Дружбы с Кавказски­ми Горцами. В сентябре ме­сяце 1919 г. делегация ко­мандировала его для доклада Раде о своей деятельности и с предложением утвердить проект договора. Однако, сторонники Деникина нашли в соглашении Кубани с Гор­цами опасное нарушение полномочий правителя Юга Рос­сии. Было решено устрашить народных представителей края актом террора, искоре­нив опозиционный дух и сделав их более податливы­ми в спорных вопросах взаимоотношений между Ку­банской Радой и Деникиным. Без всякого основания, чины парижской делегации были обвинены в измене, в пере­даче командования казачьи­ми войсками в руки горско­го Меджилиса и в других преступлениях. Вся ярость врагов казачьей независимо­сти обратилась на К-ва, Он был арестован. Наскоро ско­лоченный из преданных деникинцев, военно-полевой суд приговорил Алексея Ивановича Кулабухова к позор­ной казни через повешение. Приговор немедленно привели в исполнение. Казачий народный представитель и священник Православной Церкви пал жертвою бес­смысленного политического акта, равного по своему без­законию с постыдным пред­намеренным убийством.

Повесив К-ва 7-го ноя­бря 1919 г. палачи держали тело мученника за казачьи идеалы на виселице целый день, прикрепив на его гру­ди дощечку с надписью: «За измену России и Казачест­ву». Но каждый Казак знал, чго К. казачьему делу не изменял. Его смерть вызвала глухой ропот среди казачьих масс, подорвала доверие к военным начальникам и во многом способствовало про­игрышу войны с большевицкой Россией.

КУЛАГА - лапша с суше­ными вишнями. У Уральцев и Оренбурцев - род мармелада из фрукт и ягод.

КУЛАКОВ Михаил Семе­нович (дон.) - ст. Березовской; в 1930 г. арестован и сослан неизвестно куда.

КУЛАКОВ Степан Викто­рович (дон.) - рожд. 1868 г.; землероб с низшим образо­ванием; член Русской Госу­дарственной Думы первого созыва.

КУЛИКОВ Михаил Ива­нович (дон.) - рожд. 1865 г.; станичный атаман с низшим образованием; член Русской Государственной Думы первого созыва.

КУЛИКОВСКАЯ БИТВА - между сборными войска­ми Московского в. кн. Дми­трия Ивановича и ратью темника Мамая произошла 8 сентября 1380 г. около реч­ки Непрядвы, притоке Верх­него Дона, на Куликовом поле. После ста сорока лет покорности Золотой Орде, К. 6. была первой решитель­ной попыткой избавиться от ига иноплеменников. Татары понесли поражение, но через два года новый хан Тохтамыш опять разгромил Мос­кву и принудил ее возобно­вить выплату дани. Об уча­стии Донских Казаков в К. битве на стороне восставших, остались три свидетельства: замечание в Краткой Мос­ковской летописи; запись во Вкладной книге Донского монастыря: «Донские Каза­ки, уведав о пришествии благоверного вел. кн. Дмит­рия Ивановича в междуречьи Дону и Непрядвы, вско­ре в помощь благословенно­му воинству пришли бяше и... Пречистые Богородицы образ... на побеждение ага­рян вручиша»; наконец, вы­держка из какой то древней летописи, помещенная в кни­ге вкладов часовни на Лу­бянке в Москве относитель­но иконы Гребенской Бо­жьей Матери: «Там в вер­ховьях Дона народ христи­анский воинского чину живущий, зовомии Казаци, с радостию стретающа его со святыми иконами и со кре­сты, поздравляюща ему в избавлении своем от супостатов и приносяща ему да­ры от своих сокровищ, иже имяху у себя чудотворные иконы в церквах своих». Од­нако, в результате участия в восстании, казачьи городки по Среднему Дону подверг­лись неоднократным разгро­мам мстительных Татар, а их жители были вынуждены искать спасения, уходя на во­сточные и северные окраины Руси.

КУЛЬБАКИ - старинное название задних седельных переметных сум; по польски «кульбака» - седло.

КУЛЮКАТЬ - долго ожи­дать.

КУМОВ Роман Петрович (дон.) - рожд. ок. 1870 г., ст. Усть-Медведицкой; сын генерала в отставке; журна­лист и писатель с аттестатом историко-филологического факультета Московского университета. Начал печа­таться еще в студенческие годы, а после окончания выс­шей школы полностью по­святил себя литературе; жил в столицах общерусскими интересами; сотрудничал в журналах: «Летопись», «Ис­торический Вестник», «Путь», «Мир», «Нива». Пье­сы К-ва с большим успехом ставились в столичных теат­рах; одна из них, «Последний из рода Коростомысловых», получила в 1916 г. первую премию на лит. кон­курсе имени Островского. Издано четыре тома его пьес, очерков и рассказов; книга «В Татьянину ночь» выдер­жала 5 изданий. После ре­волюции 1917 г. К. вернулся в родную станицу и обра­тился к казачьим темам; пе­чатался в газете «Север До­на» и в журнале «Донская Волна»; к юбилею двадцати пяти лет литературной дея­тельности Ф. Д. Крюкова на­писал пьесу из казачьего бы­та: «Уж ты сад, ты мой сад, сад - зеленый виноград». Умер от тифа 20 февраля 1919 г. в Новочеркасске.

КУМОЧКИ (дон.) - игра в прятки.

КУМШАЦКИЙ Михаил - один из последних выборных Донских атаманов после покорения при Петре I, в гг. 1715-16.

КУНДЮБЕНЬКИЙ - маленький, невзрачный.

КУПСЫ (некр.) - купцы.

КУПЫРЬ - отросток, моло­дой побег от ствола дерева или злака.

КУРАГА - сушенные жердёлы (абрикосы).

КУРАГОД (некр.) - хоровод.

КУРГАННИК - степной орел.

КУРГАНЫ - 1) могильные холмы значительных разме­ров, разбросанные в изоби­лии по нашей степи. Обычай насыпать курганы над погребениями ведет начало от скифских времен (VIII-II вв. до Р. Хр.); от Скифов он был перенят и другими народами Скифской империи и постепенно распространился от Малой и Средней Азии до Днепра и далекой Скандинавии. К. насыпали над могилами своих покойников и казачьи предки, в лице скифских остатков Коссаков, племен Асаланов, Торков и Черных Клобуков. Особый тип «торчесских» курганных погребений с одним конем может служить точным ука­зателем многовековых путей наших предков, начиная с последних веков ст. эры и кончая XI-XII вв. по Р. Хр. Казачьи песни вспоминают обычай сыпать курганы над погребениями еще и теперь. 2) Холмы перегнойной зем­ли, оставшиеся после скиф­ских ритуальных сооруже­ний, храмов-жертвенников из хвороста. Запорожские Ка­заки пользовались этим пе­регноем для выварки из него превосходной пороховой се­литры. 3) На тюркско-татар­ских языках словом «кур­ган» обозначается укрепле­ние, крепость.

КУРДЮК - хвост у овцы специальной «курдючной» породы; 15-20 клг. жировых отложений в курдюке, нагулянные на тучных летних пастбищах, расходуются ор­ганизмом овцы в зимнее время.

КУРЕНЬ - казачий термин монголо-татарского происхождения. Значение слова К. персидский историк XIV в. Рашид ад Дин определяет, как «кольцо». «В старинные времена, когда какое либо племя останавливалось на ка­ком нибудь месте, на подо­бие кольца, а старейший из них был подобен точке в се­редине круга, это называли курень. В нынешнее время, когда приблизится неприя­тельское войско, располага­ются по той же фигуре, да­бы не вошел в середину чу­жой и неприятель». Такой овальный замкнутый фронт соответствует «карре» преж­ней европейской боевой тактики, построению фронтом на все четыре стороны. В им­перии Чингисхана куренем называлась самая малая об­щественная единица граж­данского и военного управ­ления; курени подчинялись агам, зайсангам, шулевгам и выделяли особые воинские части (подразделения), со­ставленные по родовому признаку.

По словарю турецко-татарских наречий: «Курень - толпа, племя, отряд, корпус, полк. Рашид эдд. и Mapхонд говорят, что курень со­стоял из 1000 кибиток, соб­ранных в поле (Журн. мин. нар. пр. 1843, апрель, 40; Vie de Djeng, Mirchond, 30) Слово это перешло к Казакам и курень у них означает собрание ста­ниц, станицу, и иногда ка­зацкую избу или избу, во­обще, - см. Шейнбангард, Березин, стр. 30, 1840 г. - У некоторых Татар, как напри­мер, в Астраханской губ. ку'рень значит изба, в которой Татары пекут хлеб, затем, вообще, пекарня и в этом значении оно принимается русскими жителями города». В том же словаре: «курена» - «соучастник, сотоварищ, соединенный, равный по воз­расту», а «курия - хата из камышей, всякое строение или место оберегаемое» (Д.З. Будагов, Сравнительный словарь турецкотатарских наречий, том II. 1871).

Запорожские Казаки, во время сожительства с Та­тарами и службы Крымским ханам, объединялись тоже в курени и сохранили этот термин, перейдя на окраины Вел. княжества Литовского. У них К. это неодинаковое по численности военное со­дружество односельчан и родственников с Куренным атаманом во главе и с наз­ванием по той местности, от­куда в него приходило по­стоянное пополнение. Такие курени были иногда не только в Сичи, но и в поселениях Гетманщины, где Запо­рожские Казаки проживали группами со своими атаманами, обособленные от другого населения. Запорожцы принесли с собой куренное устройство и на Кубань. В Положении «Об устройстве Черномор­ского Войска» (Полное Собрание Законов, т. XXVII, № 20508. 13.11.1802) говорится: «Ныне существующий внутренний сего Войска распорядок, ос­нован будучи на правилах прежнего Запорожского, состоит из Войскового Коша который есть главный стан Войска, и под главным на­чальством Войскового (Ко­шевого) атамана составляют его 40 куреней, тех самых наименований, какие суще­ствовали в Войске Запорожском, с чинами и служите­лями по росписи с 1792 го­ду июля в 30-й день озна­ченными».

«Каждый курень имеет начальником Куренного ата­мана, избираемого Казаками из равных себе. Все Казаки и чиновники в виде простых Казаков расписаны по куре­ням по добровольному каж­дого избранию. Число Казаков не ограничено и прости­рается от 100 и до 1000 че­ловек» (Казачий Исторический Сборник 11, 1960 г. Париж).

КУРКИН Ефим Яковле­вич (дон). - рожд. 1857 г.; землероб с низшим образо­ванием, станичный атаман, Член Русской Государствен­ной Думы первого созыва.

КУРОЧКИН Василий (куб.) - рожд. 1896г., ст. Зассовской; подхорунжий. Бу­дучи рядовым 1-го Уманского полка, во время Пер­вой Мировой войны заслу­жил Георгиевские кресты трех степеней; после борьбы за Казачью Идею ушел в эмиграцию; умер от туберку­леза 18 января 1935 г. и по­гребен на кладбище города Крагуевац (Югославия).

КУРПЕЙ - шкурка караку­левой овцы.

КУРХАЙ - весенний и осен­ний лов рыбы у Уральцев; производился на взморье при помощи отвесной сетки, при­вязанной к шестам, вбитым в морское дно.

КУТ - внутренний угол.

КУТЕЙНИКОВ Дмитрий Ефимович - генерал майор, Донской Наказный атамав от 1827 г. по 1836. После десятилетней полевой службы, в 1820 г. ген. К. был назна­чен членом комиссия по ус­тройству Войска Донского и своей податливостью сумел заслужить расположение министра ген. Чернышева. Когда атаман А. В. Иловай­ский потерял доверие вла­стей и был уволен, на его место, в качестве Наказного атамана назначили генерала К.

Новый атаман, личность покорная и безвольная, стал точным выполнителем пору­чений своего покровителя Чернышева. На Дону его не любили, т. к. он был про­водником мероприятий, направленных на окончатель­ное политическое усвоение Донских Казаков. В таком духе, при участии атамана К-ва, было составлено и «чернышевское» Положение об управлении Войском Донским, которое не удовлетво­ряло ни казачьи народные массы, ни донских дворян. Назначение наследника це­саревича атаманом всех ка­зачьих Войск (27 октября 1827 г.) на Дону тоже было принято без особого энту­зиазма.

Не смущаясь этим, К. продолжал выполнять все предписания Чернышева. За крамольные идеи и сотруд­ничество с атаманом Иловай­ским был арестован историк В. Д. Сухоруков. Его отпра­вили в полк, действовавший против Персов. Все собран­ные им исторические мате­риалы - опечатали. После, по приказанию из Петербурга, атаман К. передал их гене­ралу Богдановичу, бывшему в Новочеркасске по межевым делам. Составление ис­тории Дона было поручено продолжать прежним сот­рудникам Сухорукова, Кучерову. Кушнареву и Поснову, но уже под контролем ген. Богдановича. Из текста были изъяты все, хоть и правдивые, но нежелатель­ные для властей места, а кни­га написана в тонах глубо­кой любви и преданности к России.

Зато жена атамана Ма­рия Васильевна К-ва стояла в оппозиции к действиям своего мужа, открыто пре­небрегала пришельцами и в своем семейном кругу никого из русских сановников не принимала.

КУТЁНОК - щенок.

КУТЫРЬ - рыбий пузырь.

КУХАРЕЙКО Яков Герасимович (куб.) - рожд. 1799 г., ст. Медведевской; десятый и последний атаман отдель­ного Черноморского каз. Войска. Будучи сыном За­порожского Казака, родился и вырос на Кубани; человек по своему времени образо­ванный, храбрый воин, спо­собный администратор и ода­ренный писатель.

Пятнадцатилетним под­ростком начал кордонную службу и через девять лет за храбрость и грамотность произведен в чин хорунже­го. В возрасте 35 лет коман­довал кордонным полком, охранявшим границу по Ку­бани, а одновременно вы­полнял должности асессора и члена Войсковой Канце­лярии. В 1842 г. состоял штаб-офицером в управле­нии Ейского военного окру­га. После этого, по назначе­нию, один год (1851) был атаманом Азовского каз. Войска, некоторое время на­чальником штаба и, наконец, Наказным атаманом Черно­морского каз. Войска. На этом посту находился до об­разования из Черноморцев и Линейцев Кубанского каз. Войска (1860 г.), после чего переименован в звание на­чальника Нижне-Кубансквй кордонной линии. 19 сентя­бря 1862 г., раненый в схват­ке, попал в руки соседних Абадзехов и через неделю, 26 сентября умер в плену от ран. Сыну Степану удалось

выкупить его тело при по­мощи кунаков Абадзехов и Бжедухов. Прах атамана К. покоится у старого собора на екатеринодарской крепо­стной площади;

Память об атамане и генерале К. осталась также, как о талантливом писателе и знатоке быта Запорожцев. Сборник его рассказов на черноморском диалекте из­дан в 1880 г, и вышел вто­рым пражским изданием в 1927 г. Архив атамана К. и его переписку с украинским поэтом Тарасом Шевченко сохранял б. председатель Ку­банского правительства П. И. Курганский, умерший в эми­грации 31 августа 1957 г.

КУЧУГУР - ровная поверх­ность, покрытая небольшими курганами или холмиками.

КУЧУК-КАЙНАРДЖИ - деревня в Болгарии близ г. Силистрия, где 10 июня 1774 г. подписан мирный договор между Россией и Турцией; султан отказывался от своих прав на Крым и Приазовье, передав их России, которая приобретала также Азов с правом возводить там укрепления.

КУШНАРЕВА Антонина (дон.) - ст. Березовской; рас­стреляна коммунистами в 1921 г. без суда по дороге между хуторами Плотников и Горин, одновременно с пятнадцатилетним сыном ме­стного священника о. Афа­насия.

КУШИРЬ - мелководное растение со шнуровидными . стеблями и листьями плава­ющими на поверхности.

КУЩИ - неожиданные рез­кие порывы ветра из за го­ристого берега; они подни­мают на Азовское море мел­кую рябь, которая бежит по поверхности воды темными пятнами. К. иногда опроки­дывают парусные суда, не успевшие вовремя стать про­тив ветра.

КУЯБА - по персидской ге­ографии Х века (Гудуд ад Алэм) - древний центр Русов на Верхней Волге: «это область принадлежащая Русам и рас­положенная ближе иных к мусульманским странам. Очень приятная местность, где проживает их царь. Там добывают различные меха и вырабатывают ценные мечи». В этом случае ни область, ни город К. не могут счи­таться Киевом, потому что и вся земля Русов показана в географии на восток, от Славян, рядом с необитаемой северной страной и на запад от Печенежских гор (Жигу­лей). Возможно, что Русы-норманны перенесли назва­ние своей прежней северной столицы К. и на  отобранный от Казар, город Самбораю, когда князь Олег, по словам летописца, решил: «се  буди мати городом Роускымъ» и обосновался в Киеве (882 г.).